Сулвен, Руэ-Рута, под редакцией Тинтариль

Первая звездочка сумерек.

Ты читаешь эти строки? Значит, сейчас ты явишься созерцателем этой истории. Ты еще познакомишься с отважной девой, о которой пойдет речь…

Однажды она вновь появилась в Имладрисе, где я обитаю и поныне. Мы долго беседовали с ней об истории, которую ты прочтешь, и в которой участвовал и я, хоть и мало.

-          Как жаль, что об этих событиях не сохранится даже упоминания в летописях! – воскликнул я. – Разрешишь ли ты мне написать обо всем? Когда-нибудь пожелтевшие от времени страницы увидят. И память о вас не умрет.

-          Конечно, Гилфарас, - с мягкой улыбкой сказала она, - я знала, что ты предложишь нечто подобное. Возьми себе в помощь это.

На стол передо мной лег большой сверток.

-          Наши воспоминания, - пояснила она, - мы вели записи… Скрывали друг от друга… Но надо ли скрывать их теперь? Время рассудит нас. Пользуйся ими, Гилфарас.

-          Не знаю, как и благодарить тебя!..

-          Меня не стоит благодарить. Поклянись лишь, что доведешь работу до конца, но позволишь прочесть ее лишь спустя сто лет.

-          Не знаю, зачем это условие. Но я клянусь, госпожа, что сделаю, как ты велишь.

-          Поклянись еще, что не будешь щадить нас, утаивать что-либо из жалости к нам. Напиши всё, как есть. Наш девичий отряд не стыдится ничего. Что было, то было. А наши друзья посчитали, что мужчинам негоже скрывать что-либо, ежели ничего не скрывают женщины.

И теперь я, Гилфарас Полуэльф, пересказываю тебе, благосклонный читатель, почерпнутое из записей героев этой истории…

 

Часть первая. Дорога дев.

 

Глава 1. В Шире.

У низенького забора клевал носом дозорный – в последнее время случались набеги волков. Стремительно приближающегося всадника он заметил слишком поздно, однако в последний миг успел закрыть ворота на засов. Из-за забора послышался подбадривающий возглас, и конь без труда перепрыгнул преграду. Навстречу ему бежали братья Коттоны, жившие рядом, на самой окраине.

-          Женщина! – воскликнул один.

-          Эльф! – испуганно поправил второй.

-          Что привело тебя сюда, эльфийская дева? – выдавил третий.

-          Мне нужен Сэмуайс Гэмджи, друг Фродо Бэггинса, - ответила та. Ее голос звучал высоко и нежно.

-          Он спит, - вдруг осмелел дозорный, - и велел еще два часа не будить, что бы ни случилось.

-          Ну что ж, я подожду. Проведите меня к мэллорну. Это благородное дерево, наверное, соскучилось по эльфам.

Том Коттон подмигнул остальным и выступил вперед:

-          Я тебя отведу. А ты правда эльф?

-          Эльф, - улыбнулась всадница. – А ты никогда не видел эльфов?

-          Никогда. А вот слышал много. И мастер Сэмуайс рассказывал, и наш тан, господин Перегрин, и господин Мериадок. Они много рассказывали, да все больше про сражения. А год назад взяли, да отвезли Эланор к государыне Арвен. Во фрейлины.

-          М-м-м, - неопределенно откликнулась всадница. Том уверенно манил за собой коня, оглядываясь на нее. Наконец, решился спросить:

-          А как зовут коня?

-          Длинноног. Из рода славных меарас, роханских коней. Внук самого Шедофакса.

-          А-а-а, - уважительно протянул Том. Дальше они следовали в молчании. Темноволосая красавица задумчиво смотрела по сторонам.

Хоббиты, даром что любители поспать, почти все высыпали на улицу. Весть о визите эльфа в их края быстро разнеслась по Хоббитону.

-          Снова война будет, - авторитетно заявил старый дядюшка Боффин, - не иначе, как снова ополчение созывать придется.

Длинноног зафыркал. «Андал, динен» шепнула ему всадница. Том, не в силах оторваться, смотрел на умного коня.

Мэллорн было видно издалека. Эльф ободряюще улыбнулась хоббиту:

-          Ты бы пошел, сказал обо мне Сэмуайсу. А я пока посижу здесь.

Хоббит кивнул и убежал. Она повернулась к дереву, ее пальцы провели по прохладной коре. Дерево зашелестело листьями.

-          Слыхала я о том, что эльфы понимают язык деревьев, но чтобы дерево отвечало эльфу – такое я вижу впервые, - послышался голос за ее спиной. Эльф резко обернулась. Сзади стояла молоденькая хоббитанка с рыжевато-каштановыми кудряшками и пухлыми розовыми щечками.

-          Йаэлсиэ, а элдаэнне! Добро пожаловать! – добавила она. – Меня зовут Лила. А тебя?

-          Я догадывалась, что Фродо не единственный, кто умеет разговаривать с эльфами. Ты, наверное, из рода Туков?

-          Почему? – удивилась хоббитанка.

-          Фродо говорил, что этот род не избегает встреч с эльфами. Наверное, ты где-то научилась нашему наречию…

-          Ну да, вообще-то. Живу в Бэг-энде. Эверард Тук был моим отцом. Когда он умер, госпожа Гэмджи меня забрала. Но всему я училась по книгам господина Бэггинса. И эльфов никогда не видела.

-          Тогда позволь засвидетельствовать искреннее уважение. Я – Эарель, дочь Орофина по прозванию Финморедель. Это значит «темноволосый эльф».

Лила застенчиво улыбнулась.

-          Так ты, значит, в Бэг-энде живешь, - медленно проронила Эарель, - скажи, а Сэм скучает по Фродо?

-          Конечно, - кивнула Лила. – Если ты принесла ему весточку от господина Бэггинса, то он будет просто невообразимо рад. А вот и Том бежит. Он что, ходил мастера Сэмуайса будить?

Эарель кивнула. Длинноног снова зафыркал, тыкая мордой в спину эльфа.

-          Да-да, Длинноног, скоро поедем. Не волнуйся.

-          Ты не погостишь здесь?! – лицо Лилы разочарованно вытянулось. Восклицание осталось без ответа. Эарель поспешила за Томом.

 

У круглых зеленых дверей эльфа догнала Лила. Эарель ободряюще ей улыбнулась:

-          Ты быстро ходишь. И вообще выглядишь выносливой.

Лила покраснела от удовольствия. Тем временем дверь отворилась. Их встречал смущенный хоббит лет пятнадцати. Эарель про себя отметила, что волосы его были светло-русыми, хотя от Фродо она слышала, что в большинстве своем хоббиты темноволосы.

-          Это Фродо, старший сын госпожи Розы и мастера Сэмуайса, - представила его Лила, - идем!

Эарель нагнулась. Даже при ее невысоком среди эльфов росте она задевала головой потолок. Чистенький красивый коридор вел в большую светлую комнату. Навстречу спешил сам хозяин…

-          Я рад приветствовать тебя здесь. Никогда до сих пор эльфы, да еще и из Заокраинного Запада не были гостями в этом доме. Прошу тебя, садись. Фродо! Спроси у матушки, когда будет готов завтрак.

-          Благодарю тебя, - улыбнулась Эарель, - я вижу, не зря Фродо просил меня здесь побывать. Как же ему тоскливо вдали от заботливого друга!

-          Мне тоже без него тоскливо, - опустив голову, тихо сказал Сэм, - и эльфов-то я впервые с ним увидал. И столько с ним прошел…

-          Тяжела разлука с тем, с кем твое сердце, - вздохнула Эарель, - прости, я не назвала себя. Я Эарель, дочь Орофина. Когда я сказала ему и Халдиру, нашему родичу, что я отправилась в ваши края, они передали для тебя вот это.

Эарель развернула чудесной работы плащ. Он был расшит серебристой нитью по краю узором из листьев мэллорна  и снабжен аграфом в виде звезды Эарендила.

-          Но это не все, прибавила она, глядя на завороженного хоббита, - еще я привезла подарок от Фродо. Ему очень тебя не хватает. И он решил передать тебе кое-что как напоминание о себе…

-          Фиал Владычицы Галадриэль! – воскликнул Сэм, дрожащими руками принимая подарок. – Его драгоценная звездинка!

-          И еще он написал тебе письмо. Но его ты прочтешь чуть позже. Я бы хотела с тобой поговорить. Я еду в Гондор. И мне нужен спутник.

-          Я хочу! – вырвалось у Лилы.

-          Что ты, дитя мое! – воспротивился Сэм. Лила поникла.

-          Если ты имеешь в виду кого-то вроде господина Бильбо или Фродо, то никого лучше Туков тебе не найти, это да, - продолжал Сэм. – Но я бы посоветовал взять с собой  Бальбо Андерхилла. Он – то, что тебе надо. Ты уж прости, госпожа Эарель, что я так вот прямо говорю, будто знаю, что тебе именно надо, но я по себе сужу – хоть мало, но путешествовал с эльфами.

-          Очевидно, это достойный хоббит, - ответила Эарель, - и если ты его советуешь, он, несомненно, хороший спутник. Но мне бы надо с ним познакомиться…

-          Да-да! Фродо, беги, поищи Бальбо. И спроси, послали ли уже гонцов в Тукборо и Бэкланд. Пускай Перегрин и Мериадок приезжают.

-          Не беспокойся. Я останусь здесь, пока они не приедут. Я же понимаю – они хотят услышать новости от Фродо, - Эарель снова вздохнула. Тем временем, Роза подала завтрак. Эльф, улыбнувшись, вытащила несколько небольших бутылок.

-          Это вино? – спросил Сэм.

-          Нет, вода из эльфийских источников. Иной раз придется лучше вина. Спрячь их – этот напиток отгоняет тоску.

-          Благодарю. Одну откроем сейчас, - решил Сэм, - Лила, ну что же ты в уголке сидишь! Зови малышей и садись завтракать сама.

Вкус эльфийской воды напомнил Сэму день, а точнее, ночь, когда они, три дрожащих хоббита, встретили Гилдора. В памяти всплыли Черные Всадники, восхитительный вкус пищи, отведанной той ночью, Ривенделл и прекрасная госпожа Лориэна. Рука сама нащупала в кармане «звездинку». Лила, не отрываясь, смотрела на эльфа. Ей очень хотелось поехать в Гондор, а прохладный напиток с медовым запахом только подстегнул это желание.

Вскоре вернулся Фродо. Роза усадила его завтракать, а Сэм, Бальбо и Эарель (с Лилой) переместились в гостиную.

Бальбо, крепкий молодой хоббит, как ни в чем не бывало, будто всю жизнь с эльфами знался – поприветствовал Эарель и стал ждать объяснений.

-          Итак, я отправляюсь в Гондор. Мне нужен спутник, чтобы добраться туда спокойно. Хотя Государь Элессар и одержал победу над нечистью, кто знает, сдались ли разбойники. И орки, несомненно, остались. Поэтому спутник мой должен владеть мечом или умением стрелять из лука. Или хоть ножи метать.

-          Я умею биться на мечах, – отозвался Бальбо. – меня сам господин Мериадок учил.

-          Очень хорошо. К тому же, одной путешествовать все-таки скучно.

-          А почему ты берешь именно хоббита?

-          Человека бы я не взяла, поскольку Люди не умеют бесшумно ходить. Пожалуй, это искусство подвластно только дунаданам, но в их жилах течет кровь эльфов. А вы, хоббиты, конечно, ходите более шумно, чем мы, но по сравнению с людьми – просто незаметно.

-          Но почему ты не взяла с собой эльфа?

-          Почтенный Бальбо, никто, узрев Валинор, а тем паче обитая там, не согласится с ним расстаться. Для этого должны быть очень веские причины. А у меня такие причины есть.

-          Я согласен ехать с тобой. Если, конечно, ты сама согласна, - заявил Бальбо.

Эарель покачала головой и ответила, что с удовольствием поедет в его компании.

 

После того, как Бальбо, разузнав, что ему надо будет делать, удалился, Лила пошла показать Эарель ее комнату.

-          Это самая длинная кровать, - извиняясь, объяснила хоббитанка, - но я боюсь, что ты и на ней не поместишься.

-          Помещусь, - махнула рукой Эарель.

-          Может, тебе не нужен слуга? – вдруг промямлила Лила.

-          Как так? – удивилась Эарель.

-          Может, тебе нужна фрейлина?

-          Ты хочешь ехать со мной в Гондор? Знаешь, для девушки это опасное путешествие, - Эарель вдруг рассмеялась. Хоббитанка стояла, насупившись. Наконец, эльф продолжила, - а ведь мне отец сказал то же самое, когда я объявила ему о своем намерении. Я-то по эльфийским меркам еще сущее дитя. Не бойся, Лила. Я хорошо тебя понимаю. Значит, ты будешь в нашем отряде третьей. Договорились?

Лила заулыбалась. Вдруг в дверь постучали. Едва хоббитанка успела юркнуть под кровать, на пороге появился Сэм:

-          Ну как, не маленькая кровать? – озабоченно спросил он. - Эх, зря мы выбросили ту, что оставалась еще со времен господина Бильбо.

-          Нет, благодарю. Очень удобная.

-          Видишь ли, у меня в Гондоре старшая дочь, Эланор. Она – фрейлина государыни Арвен. Ты передашь ей от нас кое-что?

-          Непременно передам. Я выезжаю послезавтра на рассвете. За это время Перегрин и Мериадок успеют сюда добраться?

-          Верхом – успеют. А если не успеют, я смиренно попрошу погостить еще пару дней.

-          Галадриэль Лориэнская говорила мне, что хоббиты учтивы, а Олорин – что они гостеприимны. Теперь я сама это вижу.

-          А Фродо?

-          Фродо, как я теперь понимаю, не совсем хоббит. У него сердце эльфа. Как жаль, что Валар не могут даровать ему и жизнь эльфа. Он этого достоин.

-          Прости, я вынужден тебя оставить. Твоего коня мы уже поместили, как следует. Конь самого короля Эомера не может чувствовать себя лучше. Располагайся и ты.

Эарель выждала, пока утихнут шаги, и шепнула:

-          Лила, вылезай.

-          Так ты меня берешь? – та до сих пор не верила счастью.

-          Беру. Собирай  вещи. Ты же слышала – послезавтра на рассвете. Да, и постарайся выскочить незаметно, если хочешь, чтобы тебе не помешали.

-          Но госпожа Роза будет очень волноваться!

-          Оставь письмо. Ты писать умеешь?

-          Умею. А что я напишу?

-          Что я беру тебя с собой в качестве фрейлины, - пожала плечами Эарель, - и что я верну тебя в целости и сохранности.

Лила неуклюже поклонилась и убежала.

 

К счастью, Хозяин Бэкланда в это время гостил у Перегрина. На следующий день они уже прибыли в Бэг-энд, одетые весьма торжественно. Мерри, кроме того, взял и свой рог. Весть о приезде «настоящего эльфа, чтоб мне пива больше не видать, если вру, господин Мериадок!» их очень удивила.

-          Я, было, думал, что это Леголас, - улыбнулся Мерри после обмена приветствиями. – Больше никто о нашей глуши-то и не слыхивал.

Эарель вздохнула и криво усмехнулась:

-          Нет, это была всего лишь я. С новостями от Фродо.

-          Так ты оттуда?! – Пиппин захлопал глазами. – С Заокраинного Запада? Прости меня, но не вернулась же ты только затем, чтобы известить хоббитов о здоровье Фродо.

-          Конечно же, нет! Я – посланник Владыки Элронда к государю Элессару и нынешним Властителям Ривенделла. Но отчего же не оказать услугу кому-то, коли это по пути. Я уже отдала Сэмуайсу его письмо. Вот письмо для Перегрина Тука и Мериадока Брендибэка…

-          Но как он там вообще? – с жаром перебил эльфа Пиппин. – И как Бильбо?

-          К сожалению, земли благословенного края могут даровать исцеление, но не бессмертие тем, кто не обладает им по крови. Бильбо стар и источен многолетней борьбой с Кольцом. Когда я уезжала, он еще был жив, но все же ему 150 лет…

-          А Фродо! Не мучают ли его больше раны?

-          Боль телесная отступает перед эльфийскими целителями. Но боль душевную не способны унять даже они, - сочувствующе объяснила Эарель, - многие мысли терзают его. Ему тяжко вспоминать, что он не выполнил свою миссию…

-          Как?! – в один голос воскликнули хоббиты. – Но Кольцо уничтожено!

-          Не им. Горлумом, которого вы все ненавидели и ненавидите до сих пор, хотя он и сгорел в Ородруине. Ему тяжело сознавать, что все почести, возданные ему, были возданы незаслуженно, а истинный спаситель Арды и после смерти подвергается хуле.

-          Но здесь, в Шире, все почести достались нам, не ему! – возразил Мерри. – А его, чье имя внесено золотой краской в летописи, здесь избегали.

-          Да, это так, - согласилась Эарель, - и он считал это отношение соплеменников к нему заслуженной карой за то, что он не выполнил своей задачи, за то, что в решающий момент оставил Кольцо себе.

Сэм сидел, обхватив руками голову. Сбитый с толку Пиппин выдавил:

-          Но Исилдур поступил так же, а все равно считается героем.

-          Исилдур не давал клятвы уничтожить Кольцо.

-          И ты тоже обвиняешь его?! – выкрикнул Сэм. – Ты тоже готова расписаться под этими обвинениями? Да почему ж моему бедному хозяину покоя-то не дадут?!

-          Не говори так, - мягко ответила Эарель, - я просто объяснила, что терзает Фродо, а сама я вечно готова его утешать, потому что мне стыдно за народ эльфов. Никто из них, присутствующих на том Совете, не взял эту ношу на себя. А Фродо взял. И уже это его оправдывает. И потом, Сэмуайс, он больше не хозяин тебе.

-          Знаю. Я просто привык его так называть.

-          Фродо считает тебя братом. Он часто говорит, что если бы не твоя помощь, он не добрался бы до Ородруина. Для начала его бы убил Горлум, затоптал олифант, съела бы Шелоб, разорвали орки, уничтожил Саурон и снова убил Горлум. А Кольцо досталось бы Врагу.

-          Но почему, почему?! – вскричал Сэм. – Почему я не заметил, что он так мучился из-за этого треклятого Кольца, будь оно неладно! Почему я не заметил, что он считает себя виноватым! Я с головой окунулся в семейные дела, а Фродо отодвинул в дальний угол. А ведь я все видел, но не придавал значения.

-          Не вини себя. Все должно идти своим чередом, - туманно объявила Эарель. На мгновение воцарилась тишина. Потом Мерри спросил:

-          А он не жалеет, что уплыл?

-          Не знаю. Во всяком случае, ему там лучше. Хоббиты в большинстве своем недолюбливают таких, а вам троим просто повезло. И Олорин рассказывал, как его здесь встречали: «Гэндальф – возмутитель спокойствия». Там к Фродо относятся с пониманием. Но – истинно – я не ведаю его мыслей. Возможно, в своих письмах он говорит об этом.

-          И у него нет друзей?

-          Вероятно, у эльфов и хоббитов разные представления о том, что такое дружба. – Эарель пожала плечами, - я бы сказала, что весь Тол Эрессеа – его друзья. О нем заботятся, его развлекают… Но не знаю – считает ли их своими друзьями он. Я чувствую – он полагает, что недостоин такого расположения эльфов. И я вообще не представляю, как Фродо может жить, чувствуя себя всюду виноватым.

-          Может, ты ошибаешься? – с надеждой вскинул на нее глаза Пиппин.

-          Хотелось бы. Когда я отправлюсь в Гондор – прочтите его письма. И напишите ему сами. Когда я буду возвращаться, я передам ему их. Может, это его хоть как-то подбодрит. Я уезжаю завтра на рассвете. Когда вернусь – не знаю. Но, конечно же, еще сюда сверну.

 

Едва показался краешек солнца, Лила уже сидела в конюшне с небольшим узелком. Вскоре появилась Эарель.

-          Не раздумала?

-          Нет!

-          Тише. Тогда давай, я тебя подсажу. Бедный Длинноног, как же ты выдержишь троих седоков!

Длинноног тряхнул роскошной гривой и потыкался носом в плечо хозяйки.

-          Вот и молодец, - улыбнулась Эарель. – Бальбо присоединится к нам в Байуотере.

-          Бальбо присоединится, а кое-кто отсоединится! – грозно сказал кто-то. Лила вздрогнула. Сердитая Роза стояла в дверях конюшни:

-          Убежать вздумала! Что бы сказала твоя несчастная матушка?!

-          Я беру ее как фрейлину, - объяснила Эарель, - и она вернется, как только мы посетим Гондор.

-          Не тащила бы ты ее за собой. Она же только мешать будет, - обратилась к эльфу Роза.

-          Я предупредила ее – чуть что: я ее съем, - с серьезным лицом отозвалась Эарель. – Послушай, почтенная Роза, если в ней проснулась жажда приключений – это очень хорошо. И лучше утолить эту жажду сейчас, потом она может наткнуться на гораздо более ненадежных спутников. А я обещаю тебе, что ничего плохого с ней не произойдет.

-          Тетушка! Пожалуйста!

-          Езжай, - махнула рукой Роза, - ты там Эланор скажи, старики, мол, живы-здоровы…

-          Скажу, тетушка!

-          Ну давай, - Роза промокнула глаза краем передника. Длинноног степенно вышел на улицу и… стремительно понес наездниц в сторону Байуотера. Лила впервые сидела на большом коне, да еще и без седла, но Эарель крепко прижимала ее к себе.

-          Ты скоро привыкнешь, - зашептала эльф, - а пока терпи, что я тебя держу. Длинноног с непривычки и сбросить может.

Разогнавшийся Длинноног едва успел замедлить скачку перед Байуотером. Там их уже ждал Бальбо. Пеший. Зато с большой котомкой. Эарель вздохнула:

-          Ладно, доберемся до Бри, а там что-нибудь придумаем. Там уже есть люди, может, и конь найдется.

-          Я не смогу ехать на коне в одиночку, я маленький, - тут же заявил Бальбо.

-          Ну что мне с вами делать! Пожалели бы Длиннонога! Пока поедем втроем, а в Бри уже будем что-нибудь решать.

Бальбо очень понравилось скакать на коне, несмотря на то, что Лила отчаянно сжимала его куртку так, что та чуть ли не трещала по швам. Хотя они мчались с невероятной скоростью, и деревья так и мелькали по обочинам, хоббит искренне наслаждался пейзажем. Лиле же было страшно. Когда Длинноног бодро проскочил Мост через Барандуин и устремился по Восточной Дороге, ведущей в Бри, из груди хоббитанки вырвался сдавленный всхлип.

-          Что случилось? – тут же встревоженно спросила Эарель.

-          Я так боялась, что твой конь сбросит всех нас в реку!

Эльф засмеялась и покрепче обхватила Лилу.

-          Не бойся. Скоро будет Бри, и тогда ты сможешь отдохнуть и набраться сил для следующего подобного переезда.

-          Уже жду не дождусь, как бы ощутить под ногами твердую землю, - призналась хоббитанка.

Эарель промолчала. Впереди показались первые домики. Они въезжали в Бри.

 

Глава 2. Таинственная Рута.

«…Дверь открылась со скрипом – тяжелая, дубовая, старинная. Я люблю вещи, явственно говорящие о сотнях лиц ими виденных. «Гарцующий Пони» - знаменитейшее место для тех, кто слушал в детстве истории господина Мериадока. Здесь Фродо Девятипалый встретил будущего короля Элессара…

Хозяин заметил меня – видимо, тут редко появляются девушки без спутников… да и со спутниками нечасто, если он так на меня смотрит. Сяду-ка я в уголок, поближе к окну.

-          Добрый вечер, сударыня. Ужин?

-          Да, доброго вечера и тебе, если можно – вина и сыра с хлебом.

Хозяин медленно уходит, видимо, мой меч отбил охоту расспрашивать, кто я да откуда. Зашла целая толпа – явно навеселе и, хохоча, устроилась неподалеку. О, нет! Вот они уже поглядывают на меня, что-то друг другу говорят.

Может, если не обращать на них внимания, то скоро обо мне забудут? Нет, судьба неблагосклонна ко мне в последнее время. Сначала умерла Куруни, потом меня не пустили в земли хоббитов… Я восемь лет мечтала вновь увидеть Крикову Лощину, может, даже обнять Пионию… и уйти, шагнуть навстречу тому, что ждет меня. Выходит, не придется мне больше увидеть ее. Что ж, значит, я отправлюсь на юг без этого счастья, может, последнего в моей жизни. Неужели нет ничего, что могло бы как-то заставить свернуть меня с тягостной дороги в никуда?!

А вот и еда. Эта компания отвлеклась, и можно спокойно поесть. Но нет, вот один – самый смелый, наверное, хоть и не самый трезвый – идет ко мне. Валар! Дайте мне силы!

-          Здравствуй, прекрасная! Отчего ты одна? Грустишь? Присоединяйся к нам, мы тебя развеселим.

Грянул хохот. Нахал смеется вместе с ними.

-          Спасибо, я занята.

Вежливая улыбка. Шел бы ты подобру-поздорову.

-          Ну тогда я посижу с тобой, авось, чем и помочь смогу.

Я показала рукоять меча и для убедительности немного вытащила его из ножен. Еще более вежливая улыбка.

-          Сердитая девица! Думаешь, я боюсь тебя, дурочка? Ха-ха…

Я вздрогнула, и меч с визгом вылетел из ножен. Он стоял, повернувшись к своим дружкам, собираясь еще что-то сказать, и я, вдохновленная и окрыленная своим превосходством, приставила лезвие к его шее.

-          Проси прощения.

Лица его друзей вытянулись, а глаза медленно скользили с меня на их протрезвевшего товарища.

-          Эй, Риль, пошли отсюда, а! Слушай, ты, а ну отпусти его!

Я убрала меч, и они, оглядываясь с ненавистью, ушли. Риль сплюнул и хлопнул дверью. Все смотрели на меня. Я почувствовала, что покраснели даже уши, и забилась в уголок. Может, прямо здесь поспать? Как там Эмрис? Наверное, лучше, чем я. И отчего все принимаются приставать именно ко мне?! Ни на кого не обращают внимания, ни над кем не смеются, пока не появляюсь я. Я больше всего боюсь этого, куда бы не шла. Может, поэтому приключения на мою голову сыплются… И пусть никто на меня так не глазеет, а то я им живо… впрочем, я храбрюсь.

Зашел еще кто-то. Сначала малыши – нет, постойте, это же хоббиты: девушка и паренек, а с ними – не верю глазам! Эльф! Право слово! Давненько не натыкалась на эльфов. Странная компания. Ну да ладно. Дверь вновь скрипнула. Появились двое – кого-то ищут. Один развернулся ко мне:

-          Вот она! Эй, ты кто такая, что в городе угрожаешь человеку? Для тебя законы не писаны?!

Я молчу.

-          Что, оглохла? Я тебе говорю!

Собравшись с духом, я встала и четким шепотом произнесла, глядя ему прямо в глаза:

-          Я вас обоих убью, если не исчезнете.

А чего мне терять? Они презрительно осмотрели меня и заключили:

-          Ты за это еще ответишь.

Ладно, пусть последнее слово останется за ними… Нет, я уже киплю!…»

 

Лила, читавшая Алую Книгу, поняла, что чувствовал Фродо, попав в Бри. Почти шестифутовый рост Эарель не казался ей таким уж высоким из-за хрупкости эльфа. Но город, полный неуклюжих Верзил, норовивших толкнуть, наступить на ногу, задеть полуростиков, внушал ужас. Хотя никто Лилу обижать не собирался, ей даже приветливо подмигивали, она все равно жалась к Эарель, как испуганный щенок. Даже Бальбо оробел, хоть и старался этого не показывать. Эарель плотно укуталась в плащ и надела капюшон, чтобы люди не признали в ней эльфа. На обиженного Длиннонога она нацепила уздечку и теперь вела его за собой. Она же и распоряжалась по поводу комнаты и ужина.

-          Вы пока посидите в комнате, - шепнула она хоббитам, - а я поищу хотя бы пони. Не может ведь кто-то из нас идти пешком. Если к ужину я не вернусь, спускайтесь вниз и скажете там хозяину, чтобы подал. Скажете, что девушка из Арнора заказывала.

-          Приходи поскорее! – вырвалось у Лилы. Эльф улыбнулась:

-          Не беспокойся. Я постараюсь все сделать быстро. Не скучайте, - она одарила их на прощание еще одной улыбкой и ушла. Некоторое время хоббиты сидели молча. Потом Бальбо сказал:

-          Оказались попутчиками – давай знакомиться.

-          Знакомы ведь уже, - буркнула Лила, - давно причем.

-          Ну нет, это не такое знакомство. Вот ты, например, на мечах драться умеешь?

-          Не умею.

-          А из лука стреляешь?

-          Отстань.

-          Тогда чего она тебя взяла?

Лила окончательно посуровела и отвернулась к стене.

-          Пошли, что ли, ужинать, - не унимался Бальбо.

-          Пошли, все равно ведь не отвяжешься.

Бальбо деловито пристегнул меч к поясу, надел плащ и вышел. Лила, усмехнувшись, - следом. Проверив, тщательно ли закрыта дверь, она спустилась за ним. Бальбо уже забрал заказанное эльфом и теперь с помощью слуги-хоббита расставлял все на столе.

-          Садитесь, госпожа Тук, - церемонно поклонился он. Слуга выронил поднос (к счастью, уже пустой):

-          Неужто сестра самого тана?

-          Ну, сестра не сестра, а кузина. – гордо бросил Бальбо. – Ешьте, госпожа Тук. Ну, чего еще? Я уплатил.

-          П-простите, - слуга убежал к стойке.

-          Зачем это представление? – поинтересовалась Лила.

-          Чтобы уважали. Ешь. А то будешь такой же худенькой, как наш эльф…

-          Бальбо, обернись.

-          Зачем?

-          Это не она?

За соседним столом расположился некто, закутанный в зеленый плащ с капюшоном, закрывавшим лицо. Фигура была явно девичья. Тем более, что из-под плаща был виден подол зеленого платья. Недолго думая, Бальбо подошел к ней.

-          А почему ты не с нами? – спросил он, тронув ее за плечо. Девушка вскочила. Соскользнувший капюшон обнажил темные волосы… Но это была не Эарель. Незнакомка выхватила меч. Ее глаза яростно сверкали. Не мешкая ни секунды, девушка атаковала. Бальбо отскочил, тоже вытащил меч из ножен и крикнул Лиле:

-          Уходи, прячься в комнате, я задержу ее.

Лила и не подумала повиноваться. Она забилась в угол и следила за схваткой хоббита и юной воительницы. Да, та была еще совсем молодой. Ей можно было дать не больше восемнадцати лет. Ее волосы слегка завивались. Для того чтобы быть хоббитом, незнакомка была слишком высока, но на эльфа она походила мало, поэтому Лила сделала вывод, что это Человек.

Незнакомка теснила Бальбо. На него сыпался град ударов, которые хоббит, однако, искусно отражал, но сам атаковать не мог. Кто знает, чем бы все закончилось, не появись наконец Эарель.

-          Стой! Что ты делаешь! – закричала она и кинулась на защиту хоббита. Незнакомка остановилась:

-          Наконец-то я вижу достойного противника, - усмехнулась она, - сразимся?

-          Подожди! Что тут вообще происходит?

-          Драка, - холодно пояснила незнакомка.

-          Ты кто? И почему ты нападаешь на моих спутников?

-          Ах, они твои спутники! И зачем тебе эти недомерки? Да еще и двое. Кстати, я на них не нападала. Это они задали мне идиотский вопрос, почему это я не с ними.

-          Скорее всего, возникло недоразумение… Давай не будем выяснять это здесь. Смотри, уже собралась толпа, - обвела вокруг рукой Эарель. – Лила, забирай еду. Пойдем к нам в комнату.

-          Надеюсь, в моей спине не окажется ножа? – бросила незнакомка.

Эарель опустила глаза и попыталась спрятать улыбку.

 

Постепенно воительница успокоилась и даже почувствовала некоторое сожаление:

-          Я действительно не хотела обижать тебя и твоих малорослых друзей. Но ты сейчас меня поймешь. Поймешь, почему я это сделала. Меня зовут Руэ-Рута, дочь Вивианы. Для вас – просто Рута. Я еду в Гондор. И вот уже вторую неделю все, кому не лень, норовят пристать. А я этого не люблю.

-          Ты замечательно владеешь оружием, - уважительно заметил Бальбо, - многих приемов я никогда не видел.

-          Ты тоже. Прости, я просто погорячилась, когда назвала тебя несерьезным соперником. Если бы я не знала…

-          Что бы ты не знала? – полюбопытствовал Бальбо.

-          Неважно.

-          Начала, так скажи, - проворчала Лила.

-          Все равно это не может быть правдой. Мне показалось, что я дерусь с… одним человеком, которого сейчас нет среди живых. Не мог же он учить своему искусству какого-то мальчишку из позабытой всеми глуши.

Бальбо обиделся и отвернулся.

- Но кто этот человек? – настаивала Лила.

Вместо ответа Рута пропела:

Жестокие стрелы летели,

Вонзаясь во грудь храбреца.

Три Ветра рыдали и пели,

Приход возвещая конца.

И лодочка по Андуину

Плыла в золотой Раурос.

Ее поглотили стремнины.

Глаза застилает от слез.

Разбит его рог громкозвучный,

И к Валар уходит душа.

О воин! Тебе бы сквозь тучи

Шагать по горам не спеша.

Тебе бы с врагами сражаться,

Тебе бы принцессу любить…

Нет, время настало расстаться…

Мой воин! Мой принц! Ты убит…

-          Неужто это сам Боромир Гондорский! – ахнула Лила.

-          А ты, девчонка, откуда его знаешь? – в глазах Руты снова появился огонь.

-          Зачем же ты в который раз хватаешься за меч? - сказала Эарель, незаметно заслоняя собой хоббитов, - никто и не думал оскорблять его память. А где же видела его ты, а тем более изучила его способ сражения на мечах? Ты же не эльф. И не потомок нуменорцев.

-          Не эльф и не потомок нуменорцев. А что это вы меня так расспрашиваете?

-          Нам просто интересно, - процедила хоббитанка.

-          Вот и мне интересно. Так где ты научился своим приемам? – в голосе Руты появились металлические нотки.

-          Меня учил сам Мериадок Великолепный, рыцарь Рохана. – вскинул голову Бальбо, только сейчас осознав, как это торжественно звучит.

-          А ты, дева-периан, откуда знаешь Боромира?

-          Читала! И много про него слышала. Позволь теперь задать тебе тот же вопрос: откуда знаешь Боромира ты?

Рута сделала вид, что не расслышала. Бальбо демонстративно ушел за ширму, где была его постель.

-          Так ты едешь в Гондор? – полуутвердительно обратилась к Руте Эарель. Та кивнула.

-          Поехали с нами, раз по дороге, - взгляд эльфа, казалось, проникал сквозь Руту, - ты конная?

-          А ты думаешь?! – встрепенулась та и тут же поникла: - извини, я все не могу успокоиться. Да, я на коне.

-          Тогда тебе придется усадить с собой одного из хоббитов, - невинно проронила Эарель. Рута задумалась. Лила смотрела на них и размышляла – как же она могла их спутать. Да, она могла бы ошибиться по описанию – если бы она их никогда прежде не видела. Действительно, если бы она взялась описывать словами, портрет бы получился одинаковый: темные волосы, рост без малого шесть футов, темно-зеленая одежда, под плащом угадываются ножны. Но как же все-таки они непохожи! Нет, спутать эльфа с этим воинственным созданием…

-          Я беру девочку, - наконец решила Рута.

Да-да, совершенно непохожи. Рута выглядит взрослее, что, впрочем, не значит – старше. Лила до сих пор выглядит девочкой, хотя она и на два года старше «эльфоподобной» Эланор, которую взяла себе во фрейлины сама Арвен. А Эарель все-таки не королева и даже не принцесса. Хотя кто их знает, эльфов этих. Кто же все-таки эта Рута? Явно не эльф. Но и на человека не похожа. Надо будет посмотреть на ее уши, - решила хоббитанка, засыпая.

-          Может, ты мне откроешь свой секрет, - тихо, чтобы не разбудить полуростиков, спросила Эарель.

-          У меня нет секрета, того, что ты имеешь в виду.

-          Нет, Рута, что-то в тебе кроется такое. Я чувствую. И потом – если ты действительно из народа Людей, где ты могла видеть погибшего двадцать лет назад Боромира?

-          Тебе-то какая разница. Вы, эльфы, слишком легкомысленны. У вас, когда ни пробудишься от бездействия, всегда вся жизнь впереди. И дела вам до других народов нет. Ну почему я должна быть эльфом? Неужели только у вас рождаются девочки с оружием в руках?! А как же Эовин Роханская?

Эарель терпеливо выслушала ее и снова сказала:

-          Я чувствую в тебе что-то необычное.

-          Да и ты необычна – какой же эльф сюда забредет! Ты не из Серых Гаваней, ведь так? Я бы поставила на Лориэн, но это далеко, и там перестали жить эльфы.

-          Подожди, Рута. Я все более и более поражаюсь твоему умению вести беседу. Ты не сообщила о себе почти ничего – кроме имени и цели путешествия, но стараешься вытащить из нас как можно больше.

-          Ты-то и имени своего не назвала. А твои спутники – Бальбо и Лила, - Рута усмехнулась, - ни разу тебя по имени не окликнули. Из чего я сделала вывод, что ты его хранишь в тайне.

-          Нет, почему же. Я – Эарель, дочь Орофина, по прозванию Финморедель.

-          Темноволосый Эльф? – удивилась Рута.

-          А мы что, знакомы? – Эарель даже не сразу обратила внимание на то, что ее собеседница понимает эльфийский язык.

-          Ну, я, по крайней мере, очень много о тебе слышала. Значит, я была права…

-          Откуда это ты обо мне слышала?!

-          Кто не слышал о храброй девчонке из Лориэна, втершейся в доверие к самому Трандуилу. Дочь эльфа-приграничника, дошедшая до Хельмовой Пади и перебившая из лука множество орков.

-          Глупости. Меня знали только несколько воинов, бившихся рядом, и свита Трандуила. Но те воины мертвы, а эльфы – на Тол Эрессеа…

-          Понятно, - прищурилась Рута, - ты вернулась с Тол Эрессеа. Зачем? Раз уж будем делить дорогу до Гондора, я хочу все знать о спутнице.

Эарель едва сумела овладеть собой. Ей очень нравилась Рута. Эльфа невольно охватило глубокое уважение к собеседнице: не всякий может удивить и разговорить Эльфа, особенно, если Эльф этого не хочет. Нужно было непременно склонить Руту на свою сторону. Поистине – это был Сильмарилл среди жемчужин. Но как с ней подружиться?

-          Но... ты все выспрашиваешь обо мне, а о хоббитах как же?

-          Все, что надо, я уже о хоббитах знаю, - презрительно фыркнула Рута, - Бальбо замечательно владеет мечом, хороший воин, только еще неопытный. Его, скорее всего, дал тебе этот тан Тук. Я права?

-          Почти. Ну а девочка?

-          Она – твоя фрейлина. Наверное, наслушалась россказней тех знаменитых перианов и убежала из дома. Будь внимательна – она недолюбливает Бальбо, так как он ее считает ребенком. Однако при этом она гораздо надежнее.

-          И поэтому ты берешь ее? – засмеялась Эарель.

-          Поэтому. Насчет меча не знаю, а вот лук бы я ей дала. Она, наверное, стреляет не хуже тебя.

-          Все! – воскликнула Эарель. – Я готова сдаться. Ты – просто замечательная. Не хотела бы я вдруг узнать, что ты мне враг.

-          Не бойся. Я не враг. Ты мне тоже понравилась, - с неожиданной теплотой призналась Рута. – Просто я привыкла всех бояться.

 

Погода воцарилась чудесная. Трястись верхом совершенно не хотелось. Поэтому хоббиты обрадовались, когда Эарель объявила привал. Она выбрала для этого совершенно изумительную рощицу. За деревьями слышалось легкое журчание.

-          Это уже Бруинен? – спросила Лила, памятующая о том, что они должны были ехать через Ривенделл.

-          Нет, что ты! Бруинен будет завтра, - рассмеялась Рута, - а эта речушка чуть южнее в нее впадает. А название этой речушки пусть эльф напомнит.

-          Не напомню, к сожалению, – улыбнулась Эарель. – Но чтобы привести себя в порядок, и речушка сгодится. Конечно же, мы завтра не предстанем сразу же перед Властителями Имладриса, но и являться грязными, пропахшими конским потом… Давай, Бальбо, ты пока разожжешь костерок. Только осторожно – не подожги деревья. Приготовь поесть, а мы втроем побежим умыться, напоим коней и придумаем, на чем спать, а тем временем умываться будешь ты.

Бальбо согласился. Девушки, смеясь, побежали к воде, увлекая за собой коней. Длинноног, благодарно фыркнув, принялся пить. Эмрис последовал его примеру. Оставив животных у небольшой излучины, они сложили там плащи, оружие и обувь. Эарель с Рутой распустили волосы.

-          Зачем? – крикнула им Лила, уже шлепающая по воде. – Тут мне по колено, а уж вам…

-          Что-нибудь придумаем, - Эарель, поколебавшись, сняла длинное, тяжелое платье и осталась в рубашке чуть ниже колен. Затем она решительно села на камень, выступавший над водой, и начала полоскать волосы. Рута пошла вниз по течению, подбирая подол одежды. Лила сонно таращилась в воду.

-          Эарель! – послышался голос Руты. – Я тут нашла местечко поглубже! Мне по пояс.

Эарель обрадованно устремилась следом.

-          А я?! – обиделась Лила. Эарель остановилась и задумчиво ее оглядела:

-          Если ты не боишься утонуть, пошли. Только вещи и Эмриса с Андалом забирай.

Наконец, наплескавшиеся вдоволь, свежие, веселые девушки вернулись. Они даже не сразу заметили, что Бальбо держит свою правую руку почти в самом огне.

-          Что ты делаешь?! – Лила первая вышла из оцепенения.

-          Волю закаляю, - серьезно сказал хоббит.

-          Ты что, с ума сошел? Ожог ведь будет! А вдруг что?!

-          Хватит, - сказала Эарель, - Бальбо, покажи свою ладонь.

Хоббит послушно протянул руку.

-          Будем считать, что твоя воля закалена. Очень хорошо, что ты не успел сильно обжечься. Рута, скорее нагрей воды. Лила, пожалуйста, дай мой мешочек с травами.

Рута засопела и неодобрительно оглядела Бальбо. Эарель быстро приготовила лекарство и заставила хоббита промыть в нем руку.

-          Сейчас ты пойдешь к реке, умоешься и все такое, а когда вернешься, я сделаю тебе повязку. А уж завтра я поручу тебя заботам лекарей Имладриса.

Бальбо ушел. Эльф развесила над огнем влажный плащ Лилы. Хоббитанка быстро раздобыла мягкого лапника и устроила постели. Рута все еще злилась.

-          Пока он не вернется, мы есть не сядем, - рассудила Эарель, - давайте тогда из луков постреляем.

-          Давайте! – расцвела Рута. – Я специально всюду за собой переносную мишень вожу. Сейчас установлю… Давайте, Лила первая стрелять будет. Мне хочется посмотреть, правильно ли я догадывалась о ее способностях.

-          А если правильно, тогда я выпрошу у Элроира какой-нибудь небольшой лук, - подхватила эльф.

Лила взяла лук Руты, долго примеривалась, потом натянула, быстро прицелилась и выстрелила. Рута побежала к мишени:

-          В самое яблочко! Эарель, а ты дальше отойди, нечестно будет, если ты с хоббитом будешь стрелять с одного и того же расстояния!

-          Спорим, Эарель, - хитро улыбнулась Лила, - что ты не сможешь своей стрелой разделить мою пополам.

-          Как это так?! – оскорбилась Эарель, уже натягивающая тетиву.

-          А вот так. Целься точнее, а то промахнешься.

-          Я за последние 400 лет ни разу не промахивалась, - обиженно заявила Эарель.

-          Все когда-то бывает в первый раз, - хихикнула Лила, - ну что, спорим?

-          Спорим, - бросила Эарель, - как бы ты меня не отвлекала, я не сумею промахнуться. Лук и стрела – это продолжение моей руки.

-          Ну ладно. Стреляй, - «позволила» Лила. Стрела сорвалась с тетивы. Рута громко расхохоталась. Эарель попала в яблочко, но на волосок выше стрелы Лилы.

-          Великий Манвэ! – вскрикнула Эарель. У нее на глазах появились слезы. – Лила, как это вышло?!

-          А ты не замечала раньше, что когда начинаешь делать что-то нарочно, то оно не получается. А когда ты предоставляешь ногам идти, рукам стрелять, носу дышать, то все выходит легко и свободно.

В подтверждение своих слов Лила снова выстрелила, и ее стрела расщепила пополам стрелу эльфа. Хоббитанка вернула лук Руте.

-          Уже Бальбо идет, - пояснила она.

Почти доели запасы – все равно в Ривенделл попадем, быстро прибрались и улеглись спать, оставив на всякий случай Бальбо дозорным.

Хоббит сидел и смотрел на огонь. Длинноног с Эмрисом паслись рядом. Бальбо и не думал, что животные могут быть такими умными.

-          Эарель, - тихо окликнул он эльфа. – Ты уже спишь?

-          Что случилось, Бальбо?

-          Я касательно сегодняшнего держания руки в огне.

-          Да?

-          Мне не было больно. Мне вообще в последнее время не больно.

-          И когда ты такое заметил? – Эарель приподнялась.

-          Вчера утром, когда я упал с Длиннонога. Потом Эмрис наступил мне на ногу. И Рута, когда мы вчера дрались на палках, несколько раз меня сильно ударила. Но я почти ничего не чувствую. И сегодня я сунул руку в огонь, чтобы еще раз это проверить.

-          Обязательно в Ривенделле задержимся. Не нравится мне все это. Я тоже что-то чувствовала, но посчитала, что это из-за Руты… Теперь вижу, что нет. Ложись-ка спать.

-          Нет-нет, Эарель. Спи лучше ты. Не беспокойся.

-          А что мне беспокоится? – личико эльфа вдруг стало надменным. – Я, вообще-то, вблизи от родичей. А ты, самонадеянный, лучше бы послушался тех, кто опытнее тебя. Право же, я думала, что хоббитам не чужд здравый смысл. Как я посмотрю в глаза Сэмуайсу, если с тобой что-то случится?!

Перепуганный хоббит кивнул и шмыгнул под плащ. Эарель поморщилась и вздохнула. Что это вдруг на нее нашло?

 

Глава 3. Город эльфийских поэтов.

Компания отправилась в путь, едва рассвело. Кони будто почувствовали, что впереди – удобные стойла и много корма. Длинноног бежал как никогда быстро, да и Эмрис старался не отставать. Бальбо сердечно поблагодарил эльфа за разрешение выспаться, иначе он бы неминуемо упал, да и Эарель за собой стянул: держался-то он за ее плащ – больше не за что было. При попытке любого, кроме эльфа, взяться за гриву, Длинноног возмущенно ржал и пытался сбросить седока.

У брода через Бруинен Эмрис резко остановился. Рута вскрикнула, едва удержав равновесие.

-          Да что ж ты! Смотри, Длинноног перешел – и ничего.

-          Я ему рассказала, как Бруинен поглотил назгулов с их конями, - нахально заявила хоббитанка, - шутка, шутка!

-          Надеюсь, что шутка! – грозно воззрилась на нее Рута. – Я тебе покажу, если моего коня пугать будешь!

-          Эмрис, ну, иди же сюда! – позвала Эарель, подходя к коню и нежно поглаживая его морду. – Ну же, идем. Не заставляй меня так долго стоять в воде.

Перебравшись наконец через Бруинен, Рута похлопала Эмриса по боку:

-          Вот и умница. Эарель, что дальше?

-          Ничего. Мы уже в Последнем Приюте, прекрасном Ривенделле. – Эарель вздохнула, - си им тулэ симэн хинда элье.

Рута удивленно посмотрела на нее:

-          О ком это ты? Вслед за кем это ты входишь, я не поняла?

-          Скоро узнаешь, - пообещала Эарель, - а откуда тебе знакомо наречие эльфов, о несравненная дочь Вивианы?

-          Все-то тебе знать надо, - огрызнулась Рута, - пошли, что ли.

С трепетом входила хоббитанка под кажущиеся кружевными своды. Подумать только, она, крошечная Лила Тук, узрела великолепие, которое до нее созерцали лишь пять хоббитов. Но о тех хоббитах поют менестрели, а она?..

Появился величественный эльф.

-          Маэ гованнэн, Эарель, йендэ и-Орофин!

Эарель низко поклонилась и ответила:

-          Ханнад, Гилфарас! Я и мои спутники благодарим за прием…

-          Спутников своих ты представишь владыкам, - прервал ее эльф, - они узнали о вашем прибытии до того, как вы пересекли Бруинен. Поторопитесь привести себя в порядок, Владыки будут ждать вас к праздничной трапезе в честь вашего приезда.

-          А.., - запнулась Рута, - это, как его… кони?

-          Ваши кони будут расположены со всеми удобствами.

-          Благодарю, - на этот раз поклонилась Рута. Эарель подумала «может, она роханка? Вроде не похожа. Те-то белокурые…»

Для них было отведено три комнаты. По этому поводу Бальбо пошутил:

-          Очевидно, нас с Лилой, двух полуростиков, посчитали за одного целоростика.

-          Может, попросим еще одну? – робко подала голос Лила.

-          Ну зачем же. Раз они так сделали, я не посмею оспаривать решение Властителей Ривенделла. – сказала Эарель. – Тут одна большая и две поменьше. Лила, выбирай, с кем будешь в одной комнате: со мной или с Рутой.

-          Уже как-то привыкла к Руте… если Рута не против, конечно, - засмущалась Лила.

-          Не против я. Тогда Бальбо идет в Западную комнату, Эарель в Южную, а мы с тобой здесь остаемся. Или ты, Эарель, в Западную хочешь? – осведомилась Рута.

-          Даже и не знаю, что решить… Ладно, пусть остается, как есть. На обратном пути западную займу, если он будет, обратный путь этот.

-          Я думаю, - бросила Рута, - тогда тебе понадобится большая комната.

Эарель очень медленно оглядела девушку, потом попыталась непринужденно улыбнуться и вышла. Следом вышел Бальбо. Рута повернулась к Лиле:

-          Ну что, полуростик, переодеваемся?

Лила кивнула и принялась разворачивать запасную одежду. Почему вдруг Рута решила, что Эарель на обратном пути будет спать в одной комнате с Лилой? Или она имела в виду что-то другое? Что?

 

Бедняга Бальбо! Эарель и Рута принарядились и выглядели как принцессы. Лила тоже имела достаточно симпатичный вид. А он только и мог, что надеть чистое, но совершенно повседневное. Затем, решив, что мужчину красит оружие, он пристегнул меч. Но меч никак не вязался с желтым жилетом и хоббичьими штанами! А плащ тут вообще был не к месту. В конце концов, Бальбо решил оставить меч с плащом в комнате и поразить хозяев чем-нибудь другим. Красноречием, например. Или вообще забиться в угол и не привлекать внимания.

Лила не стала переживать из-за того, что ее платье выглядело слишком уж деревенским. Эарель красиво уложила ей волосы и заявила, что Лила напоминает ей большую куклу, которую когда-то, очень давно подарили совсем маленькой Эарель.

Рута тоже восхитила эльфа. Девушка была одета в бледно-розовое платье, плотно охватывающее фигуру, но с расширяющимися книзу юбкой и рукавами. Волосы ровными волнами опускались на плечи.

Сама же Эарель надела серебристое платье с той же вышивкой: листья мэллорна.

Удостоверившись, что гости готовы, Гилфарас повел их за собой. Только Эарель, бывавшая здесь и ранее, оставалась спокойной. Даже Рута не могла скрыть восхищения:

-          Наверное, дядюшка бы умер от зависти, - пробормотала она.

-          А кто твой дядюшка? – тут же спросила хоббитанка.

-          О-о-о, крошка Лила, как тебе сказать… он могущественный правитель, - сообщила Рута, и было неясно, шутит она или говорит правду.

-          Это который? Неужто Элесссар? Или Эомер? Или Фарамир? Или кто же тогда?

-          Считай, что я пошутила, - отмахнулась Рута, - а откуда ты взяла, что Фарамир могущественный? Он всего лишь владетель Итилиэна.

-          Хватит разговаривать, - толкнула Руту Эарель.

Описать столы, уставленные множеством блюд, (названий половины из которых Лила просто не знала) было невозможно. Бальбо почувствовал острый приступ голода.

На возвышении сидели Властители Ривенделла. Лила нашла их такими же, какими их описывала Алая Книга: юношески стройный, с глазами, полными мудрости многих веков, среброволосый Келеборн и темноволосые, сероглазые, почти неразличимые, прекрасные Элладан и Элроир. Чуть ниже сидела эльфийская светловолосая дева.

-          Это Тинтариль, - шепнула Эарель спутникам, - я расскажу вам о ней позднее.

-          Йаэлсиэ, нессэ йендэ и-Орофин, - звучно произнес Келеборн, - мы рады вновь узреть здесь тебя, Финморедель!

Многие из сидящих за столами ахнули.

-          Сама Эарель Темноволосый Эльф, сражавшаяся за Хельмову Падь, прибыла к нам. Скажи нам, правда ли, что ты спасла Тауриэль, королеву вновь обретшей прежнее название Зеленой Пущи? – спросил Элладан, жестом указывая гостям на места за столом Властителей.

-          Право же, сделанное мной ничтожно мало пред сделанным тобой,  - смущенно улыбнулась Эарель. – Вероятно, ты говоришь о том случае, когда на пути в Эрин Ласгален орки напали на отряд, сопровождавший короля Трандуила, и чуть не похитили королеву Тауриэль. Нет, Властитель Элладан, меня там не было.

-          Излишняя скромность присуща тебе, о прекрасная дева, - сказал Элладан, - знающим о нападении известно, что темноволосая девушка в зеленом плаще оказала немалое содействие в отражении атаки.

-          Поверь мне, о Властитель Элладан, мне бы хотелось там быть, поскольку королева Тауриэль изволила приблизить меня к себе и, не прими за похвальбу, мы подруги с ней. Но наша дружба началась позже, и это не я была там.

-          Сейчас ты направляешься в Минас-Тирит?

-          Да, Властитель Элладан.

-          Можем ли мы оказать тебе какую-либо помощь?

-          Да. Я хотела бы на время препоручить этого полуростика лекарям. Он не чувствует боли уже три дня.

-          Странный недуг, - поднял брови Элроир, - но это вовсе не помощь. Имладрис издавна зовется «Последний Гостеприимный Дом». И хоть теперь, после окончания войны, мы, хвала Элберет, не последние, но по-прежнему гостеприимны. Наш долг исцелить путников, нашедших у нас приют. Завтра утром я сам прийду осмотреть его, ибо нам дороги все гости, но друзья Темноволосого Эльфа, а тем более хоббиты – в особенности.

Лила искренне пожалела Эарель: все уписывали еду за обе щеки, а эльф вынуждена была отвечать на вопросы Властителей.

Ужин подходил к концу. Между гостями засновали слуги, разливая легкое эльфийское вино и разнося великолепные фрукты. Лила почувствовала, что засыпает. Эарель, заметив это, попросила прощения и, пожелав всем спокойной ночи, увела спутников.

 

-          Так вот, я же хотела поведать вам о Тинтариль, - начала Эарель, как только все расположились в комнате Руты. Точнее, расположились они там втроем: Лила тут же уснула прямо в платье. Рута презрительно скривилась:

-          Что тут поведывать! Такая же, как и ты. Оказалась в нужное время в нужном месте. Была в свите Келеборна. В нее влюбился Элроир и приблизил к себе. Говорят, недалек тот день, когда Тинтариль станет принцессой Ривенделла.

-          А мне она понравилась, - робко подал голос Бальбо.

-          Ты меня, конечно, прости великодушно, но это не показатель, - отмахнулась Рута, - взять вот, к примеру, Эовин, сестру Эомера, короля Рохана.

-          Возьмем, - согласился Бальбо, - а зачем?

-          Она очень любила и, думаю, до сих пор любит Арагорна.

-          Государя Элессара? – удивился хоббит.

-          Ну а кого же. И принц Зеленой Пущи, Леголас, говорил, что не любить его нельзя, мол, и холодная роханская королевна оттаяла.

-          Ты что, ведешь к тому, что тебе, к примеру, Арагорн не нравится? – догадалась Эарель.

-          Да вообще-то… Он мне нравится, но как король. Как мужчина он пускай своей жене нравится. И вот я – живой пример того, как можно не любить Арагорна.

-          Я не понял! – нахмурился Бальбо. – То есть как? Это ты что, выражаешь недовольство правителем?!

-          Ты чем слушал? Я ж говорю – как король он мне очень даже нравится. Но как мужчина – не в моем вкусе. Так же и Тинтариль. Вам с Элроиром она нравится. А Элладану – не очень. Поэтому она еще не Властительница Ривенделла.

-          А тебе она нравится?

-          Мне, вообще-то, все равно. Пускай она сколько угодно нравится Элроиру и раздражает Элладана. Она – не моя соперница, поэтому мне все равно. Я не претендую ни на трон Ривенделла, ни на эльфийского красавца.

-          У нее квенийское имя, а между тем она не выглядит с детства привыкшей к столь знатному окружению. Она ведь тоже из семьи стрелков, - Эарель смирилась с тем, что Рута знает столько же, а иногда и больше. Рута кивнула:

-          Ты права.

-          И у нее очень молодые глаза. Хотя даже Эльфам трудно определить возраст Эльфа. Я бы не дала ей больше 800 лет, если она эльф.

-          Она эльф. И действительно ненамного старше тебя. Я вообще не понимаю, как это ты так мало о ней знаешь, если обе из Лотлориэна. Галадриэль сама включила ее в торжественную свиту – тоже заметила, что Тинтариль прекрасна… а может, Тинтариль ей просто напомнила Келебриан?

-          Рута, тише, Лила спит, - напомнил Бальбо. – Так почему у нее квенийское имя? Хотя я, если честно, плохо представляю, чем такое имя отличается от какого-то еще.

-          Ну как же, - принялась объяснять Эарель, - у нас есть два языка. И Квеньей называется Высшее, Древнее наречие, на нем вот так в повседневной жизни и не говорят. А Тинтариль…

-          Да ну, - пожала плечами Рута, - заладили: Тинтариль, Тинтариль… Спать ложиться давайте.

Бальбо обиделся и ушел в свою комнату. Эарель тоже двинулась следом, но на пороге остановилась и бросила:

-          Откуда же ты так много обо всем знаешь?

-          А я не сидела сиднем двадцать лет на Тол Эрессеа. Я путешествовала и слухов набиралась, - не растерялась Рута. Эарель ничего не оставалось, как удовлетвориться этим ответом.

 

Элроир сдержал обещание, и когда Лила с Рутой проснулись, оказалось, что Бальбо уже забрали, чтобы осмотреть. Эарель стояла на балконе и смотрела на горы. Не оборачиваясь, она сообщила спутницам:

-          Собственно, все уже позавтракали, пока вы спали. Но для вас принесли завтрак в комнату.

-          А что там? – полюбопытствовала Рута, натягивая все то же розоватое платье.

-          Странно, что ты не догадалась, сударыня Я-Знаю-Все. Курица, пирог с ягодами и вода.

-          Простая вода? – разочарованно протянула Рута.

-          Не простая. Эльфийская. Правда, Эарель? – весело провозгласила хоббитанка. Впервые на ее памяти Рута была менее осведомлена, чем другие.

-          Да, - подтвердила эльф. – Одевайтесь, садитесь.

-          А потом? – Лила уже отрезала себе кусок пирога.

-          Как хочешь. Я пойду в книгохранилище, - поведала Рута, искоса поглядывая на Эарель, - а ты что, уже ела?

-          Я же говорю – все уже позавтракали. Лила, хочешь меня сопровождать, раз уж ты вызвалась быть фрейлиной?

-          Хочу. Эарель, а что делают фрейлины?

-          Прежде всего, они должны вставать пораньше, помочь одеться, умыться и так далее.

-          А ты была фрейлиной у королевы Темнолесья?

-          Правильнее – Зеленой Пущи. Да, была, я же говорила. И даже не столько фрейлиной, сколько подругой. Она очень добра ко всем и необычайно красива.

-          Красивее государыни Арвен? – тут же принялась сравнивать Лила.

-          И ты туда же! – не стерпела Рута. – Ну вот скажи, невзирая на дружбу: кто красивее – Тинтариль или Эарель?

-          Каждая по-своему. Они же совершенно разные! - воскликнула Лила. Эарель улыбнулась:

-          Ну так же и Арвен с Тауриэль. А разве ты видела Арвен?

-          Ну они же приезжали в наши земли, и я была с мастером Сэмуайсом.

-          Несомненно, Трандуилу посчастливилось встретить именно яркую и жизнерадостную Тауриэль. Поэтому он никогда не отчаивался – рядом была такая веселая, сияющая королева, перед которой отступала любая тьма. Моя дорогая Лила, если ты уже позавтракала, пошли. Рута, меллон, я зайду за тобой в книгохранилище.

-          Да-да, - кивнула Рута, - идите.

Лиле вновь показалось, что Эарель – знатная эльфийская дама. Та шла чуть впереди, стройная, с гордо поднятой головой. По прямой спине струились темно-каштановые волосы. Длинная юбка колыхалась в такт шагам. Лила семенила следом. Они шли по широкому мосту, крытому легким сводом, опирающимся на крупные арки.

-          Эарель, а что будет, если я отсюда упаду? – брякнула Лила. Эльф удивленно обернулась:

-          С чего это ты вдруг упадешь?

-          Ну, мост обвалится.

-          Во-первых, не обвалится. А во-вторых, это не мост. Когда мы перейдем на противоположную сторону, ты обратишь внимание, что этот коридор без стен – всего лишь навес над одним из внутренних дворов. А после выяснилось, что этот навес отменно бы служил для перехода из одного крыла в другое. И даже если ты упадешь, что маловероятно, ты всего лишь ушибешься. Тут не так высоко. Подойди к краю платформы и увидишь, что внизу – трава. Специально высадили для таких, как ты – которым вдруг приходит в голову падать. Пошли дальше.

Они перешли в другой коридор – со стенами. Лила несколько успокоилась и шепотом спросила:

-          А почему Тинтариль такая?

-          Какая? – не поняла Эарель.

-          Скромненькая да тихенькая. Вчера ни слова не проронила. Такое впечатление, что даже есть боялась.

-          А вот не надо было вчера за столом засыпать. Я объясняла. Точнее, Рута объясняла. Сегодня вечером еще раз объясню. Сейчас мы пойдем узнать, что с Бальбо, и я тебя отпущу гулять, если захочешь.

-          А если не захочу?

-          Тогда пойдем к Руте. В книгохранилище. Потом – обедать. А после – я полагаю, тебя попросит к себе Тинтариль, о которой ты так желаешь узнать побольше.

-          Почему это? Зачем я ей нужна?

-          Ей одиноко. Она скучает, слушая о доблестных мужах и великих сражениях. Это мы с Рутой – в душе воины, а она – женщина. И, возможно, ей бы очень хотелось поменяться местами с твоей тетушкой Розой, если бы Тинтариль знала о ней. Всё, Лила, хватит об этом. Сейчас необходимо узнать, что же с Бальбо.

 

У Лилы захватило дух, когда она вновь увидела (а теперь и так близко!) Властителя Элроира. Он, заметив Эарель, развел руками:

-          Все в порядке. Я не обнаружил ничего, что могло бы повлиять на подобную нечувствительность твоего друга.

-          Я считаю, что какая-то сила извне влияет на него.

-          Возможно и это. Я тоже что-то чувствую. Но в Ривенделл не может проникнуть никакая враждебная сила. Мы устояли перед всеми напастями.

-          Значит, это что-то новое, - заключила Эарель.

-          Знать бы, что именно, - печально изрек Элроир.

-          Так я умру? – всхлипнул Бальбо.

-          Э-э-э… Думаю, что рано или поздно, да. Лучше, конечно, поздно, но ты с Темноволосым Эльфом. Она легких путей не ищет. И вообще я не помню, чтобы полуростики были бессмертны, - ответил Элроир. Глаза Бальбо стали чуть ли не с блюдца величиной.

-          Я… я всего лишь хотел спросить, моя болезнь смертельна?

-          Кто знает, - задумчиво протянула Эарель.

-          Нет, конечно же, твоя болезнь не смертельна, - укоризненно глядя на Эарель, сказал Властитель, - но Темноволосому Эльфу, очевидно, хотелось бы обратного.

Бальбо ничего не понял и решил попросить объяснений у Эарель чуть позже.

-          Зачем же ты вернулась, Финморедель, - вырвалось внезапно у Элроира, - недолго нам осталось здесь обитать. Близок тот день, когда все мы уйдем на Заокраинный Запад. Неужели не отговаривали тебя королева Тауриэль и мой отец?

-          Отговаривали, о Властитель Элроир. Но я же не навсегда вернулась. Я еще увижу Эльдамар. А сестра твоя, королева Арвен, как и Лутиэн, избрала судьбу смертных.

-          Я не осуждаю свою сестру, нет. Но почему она сделала именно так?!

-          Сердце никогда не спрашивает мнения хозяина, но заставляет подчиниться.

-          Но она же может отправиться следом за отцом, когда прийдет час Арагорна вернуть Дар! Однако же, не хочет.

-          Когда нас посещает любовь, сердца наши уже не принадлежат нам. Они остаются с возлюбленным. Неужели Властитель Элроир не знает этого? – Эарель пытливо смотрела в глаза собеседнику. Элроир не выдержал и отвернулся. Потом сказал:

-          Ле на анва... Да, и я знаю это.

-          Так представь, каково будет Арвен на Тол Эрессеа.

-          Хватит, - решительно прервал ее Властитель, - я надеюсь, твой избранник эльф. Ты для меня почти что сестра, Финморедель, а мне бы не хотелось знать, что еще одна славная дева из нашего народа отказалась от своего эльфийского происхождения.

-          Я не разочарую тебя, о Властитель Элроир. Да, он тоже из нашего Народа. Я искренне благодарна тебе за то, что ты так тепло ко мне относишься. Право же, я этого недостойна. Но скажу еще: если бы он был человеком, я бы осталась здесь.

-          А Эльвинг сделала наоборот, - как бы между прочим ответил Элроир, - и Эарендил стал бессмертным, хотя в нем кровь Людей смешалась с кровью Эльфов.

-          Прошу прощения, Властитель Элроир, но Эарендил был героем. Он представлял на суде Валар две расы: Эльфов и Людей. Он вывез Сильмарилл. И не забывай, что он потерял право возвращаться сюда. Тебе ли этого не знать!

Бальбо, хоть почти не понимал смысла беседы, воскликнул:

-          Ну вот вывезешь ты с собой того, кого любишь, и захочешь ли ты вообще вспоминать о Среднеземье? Тебя же больше ничто не будет сюда тянуть!

-          Будет, дорогой мой Бальбо, - покачала головой Эарель, - другое дело, что я здесь больше буду не нужна. Люди привыкли обходиться без Эльфов. И уже через сто лет забудут, что была такая Эарель, дочь Орофина. Да что там! Забудут и как мы, эльфы, вообще выглядели. Мы станем сказкой, из тех, что рассказывают внукам у очага долгими зимними вечерами. А через пятьсот лет уже никто не будет верить, что мы существовали.

-          Не печалься так и не оплакивай нас прежде времени, - со смехом вмешался Элроир. – Возможно, все будет не так.

-          Мне бы очень этого хотелось, - ответила Эарель, - но, Властитель Элроир, я вижу, что отняла у тебя много времени своей пустой болтовней. Не смею более отвлекать тебя.

С этими словами она встала и низко поклонилась. Хоббиты, глядя на нее, тоже.

-          Если вдруг полуростику станет плохо, приводи его, - Элроир улыбнулся и вышел.

Теперь, как помнила Лила, им требовалось попасть в книгохранилище.

 

Рута листала огромный манускрипт. Лила заглянула ей через плечо:

-          Ангертас Мория? – удивилась она.

-          Да, - подтвердила Рута. – Этот шрифт так называется. А ты что, умеешь читать на гномьем языке?

-          Я-то не умею. А ты, кажется, умеешь. Поэтому я и спросила.

-          Не удивляйся. Я гномьего языка не знаю. Как правило, гномы свое наречие держат в тайне. Я всего лишь умею читать их буквы. А тут, на мое счастье, все написано на Всеобщем Языке, просто буквы гномьи. Эарель, а ты их язык знаешь?

-          Ты же сама сказала, что при чужаках гномы на нем не говорят. Я хотела бы, кстати, уточнить, что у гномов не один язык. И я не знаю ни одного. Конечно, несколько слов мне известны, «барук», то есть, «топоры», например. Но это такие слова, которые все знают – была бы охота знать. А читать я умею. Но вряд ли что пойму.

-          Говорят, даже принц Зеленой Пущи Леголас, который столько лет дружит с гномом, ведает об этом наречии не больше тебя.

-          Ничего не могу сказать об этом, - Эарель скучающе полистала лежащую рядом книгу и предложила, - может, прервешься? Скоро будет обед. И выглядеть надо опять торжественно.

-          Не люблю так часто выглядеть торжественно, - скривилась Рута, - что ж, пошли.

Бальбо свирепо посмотрел ей в спину.

-          Ты что?! – шепотом спросила хоббитанка. – Что случилось?

-          Они совершенно нас не замечают.

-          А зачем тебе, чтобы они нас замечали? И что мы такого геройского сделали, чтобы на нас обратили внимание? Мы с тобой еще ни одного подвига не совершили. Ну чего ты остановился?! Пошли же. А то отстанем и заблудимся.

Бальбо подчинился.

Лила погрузилась в мечтания: вот бы она была такой же, как Эарель или Рута! Ну почему она так поздно родилась! Эовин Роханская стяжала славу, не побоявшись встать на пути у назгула. А ей, Лиле, что делать? Грядки пропалывать? Вот даже Рута, такая молодая, а в одиночку, небось, невиданные подвиги совершала!

За обедом их почти не отвлекали разговорами. Но плотно поела только Лила. Бальбо, почти не отрываясь, смотрел на Тинтариль, пока Рута не ущипнула его.

-          Ты бы не проявлял такой неприкрытой непочтительности! – зашипела она прямо в ухо хоббиту. – А ну сейчас же смотри в свою тарелку и не отвлекайся.

Эарель взяла себе самые маленькие порции блюд и то, как заметила Лила, чтобы не обижать хозяев. Хоббитанка решила разузнать: все ли эльфы так мало едят, или Эарель одна такая.

Рута, в свою очередь, несколько раз надолго задумывалась. И уже Бальбо пришлось ее одергивать:

-          Если ты каждый кусок будешь столько держать около рта и не класть его туда, то ты никогда не наешься.

-          Я не голодна.

-          Прекрати размышлять над каждой крошкой. Вот это уж – действительно неуважение к хозяевам.

Лила еще раз вспомнила описание Ривенделла из Алой Книги, и ей вдруг необыкновенно захотелось, чтобы их пригласили в Каминный Зал послушать песни и стихи эльфов. Желание хоббитанки исполнилось. Эарель усадила ее рядом с собой и посоветовала внимательно слушать. Лила так и сделала, несмотря на то, что почти все пелось по-эльфийски, и она понимала от силы десяток слов из каждой песни. Но голоса эльфов удивительным образом давали пищу воображению. «А Нуменор, Аталантэ» слышала Лила, и перед глазами представал огромный остров, флотилия серебристых кораблей и невероятных размеров волна, поглощающая всё… Вот так, плохо зная язык, Лила понимала, о чем повествовали певцы. Внезапно хоббитанка ощутила себя эльфийской принцессой Дней Минувших.

Вдруг из грез ее вывел Гилфарас, заговоривший на Всеобщем Языке:

-          В честь находящейся здесь сегодня Эарель Финморедель я исполню песнь о ней. К сожалению, она сочинена не мной, я лишь слегка переделал ее. А появилась эта песнь в Рохане, поэтому поется она на Всеобщем Языке.

Историй о Войне Кольца немало рассказали,

Но вряд ли, эльфы, где-нибудь вы б эту услыхали.

В Лотлориэне золотом, прекраснейшем лесу,

Нередко меткие стрелки тревожили росу.

Стрелков тех дочери порой ничуть не хуже них

Изящно поражали цель, а лес был так же тих.

Дочь Орофина Эарель была таким стрелком.

Отважная Финморедель лесной любила дом.

Но зная, что идет война, она взяла с собой

Лук, стрелы, меч, зеленый плащ, вступить решая в бой.

Она до Рохана дошла, до топей и полей.

Там Крепость Хельмова была, в осаде много дней.

Решила помощь оказать защитникам она.

Дорогу для себя ведет мечом она к стенам.

Увидев лориэнский плащ, сквозь маленькую дверь

Ее внутрь крепости втащить успел какой-то эльф.

И, удивиться не успев, что рядом родич с ней,

Финморедель хватает лук, стреляет вниз скорей…

Осада снята наконец: враг смят и перебит.

И  в Изенгард сын Тенгела со свитою спешит.

За ним – и незнакомый эльф, с которым Эарель

Два дня плечом к плечу дралась и не жалела стрел.

-          «Ты кто, о воин?! Ты меня в бою спасал не раз!»

-          «Один я из Хранителей Кольца. Я – Леголас.»

Ответил он и ускакал за Митрандиром вслед.

А Эарель смотрела вдаль, услышав сей ответ…

Гилфарас пел о Рохане, Минас-Тирите и Пеленноре. Эарель сидела, крайне смущенная. Лиле даже показалось, что эльф покраснела. Наконец, Гилфарас закончил, и Эарель заставила себя встать и поблагодарить певца.

-          Я нет так храбра и победоносна, но от всего сердца тебя благодарю, - пролепетала она.

-          Однако, Финморедель чересчур скромна, - с улыбкой сказал Келеборн. Эарель низко поклонилась ему. Тинтариль скучающе вздохнула. Лила сочувственно посмотрела на нее и отвернулась. Хоббитанка уже не могла представить себе, как можно жить без приключений и жалела тех, кто этого не понимал.

 

Глава 4. Рандир.

Спустя несколько дней четверо спутников покинули гостеприимный Ривенделл. Лила долго колебалась, но все же спросила у эльфа:

-          Слушай, Эарель, а вот то все, что Гилфарас пел, оно так и было?

-          Ну, ты же видела, как наша героиня покраснела! – усмехнулась Рута. – А ты, Перворожденная, думала, что никто ничего про тебя не знает. Если уж про историю твоей встречи с темнолесским принцем всем известно…

-          Пусть, - кротко ответила Эарель.

-          Ну а как ты вообще решила заняться этим? – не унималась Лила.

-          Ну хорошо. Я расскажу. Только вот Руте, наверное, будет неинтересно.

-          Все равно послушаю, - отозвалась Рута. – Так скажи же, раз спрашивают, все так и было?

-          Не совсем так. Я, конечно, жила жизнью обычной эльфийской девочки… Хотя какой там девочки! Мальчишкой была, мальчишкой осталась… Да, я умела стрелять – но это умеют все эльфы. Владению мечом меня научил отец «на всякий случай». Все-таки, я изначально готовила себя к тому, что буду приграничником… Защищать, а не нападать – вот мое призвание. Я не искала приключений, поскольку не была уверена, что у меня хватит духу противостоять врагу. Я знала о том, что творит Враг, но что я, ничем не примечательная дочь лориэнского стрелка, могла сделать? В то время я гостила в Серых Гаванях, у своей подруги Эарель Анкалимэ. Мы часто бывали друг у друга. Поэтому-то я и умею ездить на лошади и знаю Вестрон. Зная, что время неспокойное, я решила вернуться домой – мой лук был бы там нелишним! Я старалась не попадаться на глаза врагам, потому что я вовсе не жаждала встретиться лицом к лицу с каким-нибудь голодным троллем. Эльфа трудно заметить, если он этого не хочет...

-          Да-да-да, как и разговорить, - саркастически заявила Рута.

-          Не все же такие, как ты, - Эарель улыбнулась спутнице, - ты же не орк и не тролль, которые в своей жизни думают два раза. Ну, может, три.

-          Что было дальше? – напомнила о себе Лила.

-          Когда мне надо было пересекать горы, перевал Карадраса был уже небезопасен, Мория потревожена. Конечно, я не знала, что там Балрог – я не встретилась с Хранителями, но то, что там какая-то пакость, оставшаяся с древних времен, знали все. И я в том числе. Словом, я пошла в обход. Причем очень сильно в обход – прямиком к Рохану. Тогда со мной не было Длиннонога, - эльф погладила спину коня, - поэтому я шла долго. В роханских степях мне встретился небольшой отряд всадников, отступающий к Хельмовой Пади перед полчищами орков, и тут эльфийская молодая кровь победила осторожность. Я присоединилась к ним. И, смею заверить, мой лук там тоже оказался нелишним. Рохирримы, конечно, не привыкли к присутствию рядом эльфа, но вскоре им стало все равно – будь я хоть драконом – они бы все равно приняли мою помощь… Так я и попала в Хельмову Падь.

-          А там – он! – весело перебила ее Рута.

-          Да. В этом Гилфарас почти не ошибся. Так и было – мы, стоя плечом к плечу, выпустили на орков тучу стрел, не зная даже имени друг друга. И мое сердце посетило то, что сейчас, похоже, перемалывают все языки Среднеземья. Судите сами – как красивый светловолосый воин может не понравиться девушке…

-          Особенно, если он принц, - съехидничала Рута.

-          То, что он принц, я узнала позже, уже когда он уезжал. Здесь все было так, как спел Гилфарас. И я долго смотрела ему вслед.

-          Чего ж за ним не поехала? – подал голос Бальбо.

-          Он меня не звал за собой, – поджала губы Эарель.

-          Ты меня тоже не звала, но я поехала, - напомнила Лила.

-          Я – не принц Темнолесья, а ты – не лориэнский стрелок.

-          А почему про тебя нет в Алой Книге?

-          Милая Лила, кто бы обо мне там упоминал? Скажи вот, про Эовин там много?

-          Ну… Не очень.

-          А про королеву Арвен?

-          Тоже немного.

-          Вот видишь, - заключила Эарель. – А я не совершила ничего геройского. Судить по-твоему – о каждом воине писать надо было.

-          А королева Зеленой Пущи?..

Рута расхохоталась и чуть не столкнула с седла Бальбо. Эарель тоже заулыбалась и ответила хоббитанке:

-          Это не я сделала, а некая знакомая тебе девушка, что сейчас покалечит твоего сородича.

-          Рута?!

-          А кто? – эльф одарила спутницу веселой улыбкой, - не смущайся, Рута, я уже поняла, что это ты была. Только вот хотелось бы знать, как у тебя это вышло. Объяснила бы, что ли…

-          Еще успеется, – отмахнулась Рута. – Слушай, Эарель, перевела бы ты, что ли, эту песню про Нуменор. Я-то не настолько Квенью знаю, чтобы одновременно понимать смысл и наслаждаться мелодией.

-          Попробую, - пожала плечами Эарель, - хотя сомневаюсь, что достойно получится. Слушайте:

Волна накатит и исчезнет все.

Воды поток крушит резные башни,

Но никому на острове не страшно…

А море волны новые несет.

«А Аталантэ» - плакать эльфы будут.

Они-то сделали все, что подвластно им.

Но Нуменор уже примкнул к другим.

Проступок нуменорцев не забудут.

Пускай Исилдур выкрал тот росток,

Пускай Элендил возносил молитвы,

Но Нуменор вступил в иную битву…

Не будет серебриться впредь песок.

И многие спасутся и оставят

Мятежный остров, где жил славный род.

Да, Древа Королей спасен был плод,

Но вряд ли это счастья им прибавит.

А здесь иные битвы, сломлен род

Правителей славнейших Среднеземья…

А там, на Севере, престранное есть племя,

Что дунаданами себя зовет.

Последнее сраженье состоится…

Эпоха Третья кончится на нем,

Эпоху новую с победы мы начнем,

Но долго ли Эпоха та продлится?

Ты, Элессар, ни в чем не виноват.

Ты сделал все, что мог, но даже ты не вечен.

Не будет ли наследник твой беспечен?

Наследники Гортхаура не спят.

«Да, это будет, но когда-нибудь потом», -

Ты скажешь. Да, вы в чем-то правы, люди.

Пройдут года, века, мир все забудет.

И мы лишь, Эльфы, тень Моргота ждем.

Кто знает, может быть, и Среднеземье –

Всего лишь новый, юный Нуменор…

Я знаю, стоит прекратить наш спор.

Ведь впереди еще – надежд свершенье…

 

Начало темнеть. Загорались первые звездочки. У Лилы слипались глаза. У Руты, скорее всего, тоже, поскольку Эмрис уже несколько раз сворачивал, подчиняясь бессознательному дерганью уздечки.

-          Зря мы так долго идем, - пробормотала Рута, - мы же, когда совсем стемнеет, не найдем подходящего места для ночлега.

-          Что, уже занято все будет? – саркастически поинтересовался Бальбо.

-          Глупый хоббит! В яму какую-нибудь во сне скатимся. И потом, мы же не успеем как следует устроиться.

-          Я очень не хотела здесь обустраиваться, - сказала Эарель. – У меня плохое предчувствие. Я же специально дала вам утром подольше поспать.

-          Но куда мы так спешим?! – возопил Бальбо.

-          Будто сам не знаешь. В Минас-Тирит, - не упустила случая поддеть хоббита Лила.

-          Пока окончательно не стемнело, давайте обустраиваться, - уперлась Рута. Эарель устало согласилась…

Блаженно вытянувшись на земле, Рута воскликнула:

-          Все-таки прав был Келеборн, когда советовал переодеться в мужскую одежду. Да еще и по костюму эльфийскому охотничьему нам с тобой подарил. Правда, это хорошо?

-          Еще бы! Юбка – это, конечно, красиво, и то, что подобает девушке, но по-мужски одеваться намного удобнее!

Нехотя поели. Хоббиты уснули рядом с конями, готовыми всю ночь охранять обожаемых хозяек. Рута просто сидела рядом с эльфом и смотрела в огонь:

-          Это пламя, - произнесла она, - это пламя – будто я сама. Я смотрю на неугомонные лоскутья огня и чувствую себя одной из Четырех Стихий. Эарель, почему у эльфов было только три Кольца?

-          Столько выковал Келебримбор. – уверенно ответила Эарель.

-          А Стихий – четыре.

-          Ну что я могу поделать!

-          Выковали бы четвертое кольцо и дали бы Трандуилу.

-          Я полагаю, когда они ковались, Трандуил королем еще не был. И сомневаюсь, что он бы его взял.

-          Все равно ведь не выковали.

Рута замолчала, наверное, представляя себе четвертое Кольцо.

Внезапно Эарель вскочила и обнажила меч. Рута, не успев понять, в чем дело, сделала то же самое. Про себя Эарель отметила, что это умение никак не могло быть получено в мирное время. Но некогда было расспрашивать Руту – да и ответила бы она? – кусты раздвинулись, и перед девушками появился высокий человек, закутанный в плащ с низко надвинутым капюшоном. Он тоже сжимал в руке меч.

-          Остановись! – твердо приказала Эарель. – Вложи оружие в ножны.

Незнакомец ухмыльнулся:

-          Давно я не видел эльфов, которые вот так по-походному рассиживаются у костра. Вы что, из Имладриса?

-          Коли ты видел, что здесь мы нашли временное пристанище, отчего нарушил ты наш покой? – строго вопросила Рута, перехватывая поудобнее меч. Эарель спрятала свой и выпрямилась в ожидании.

-          Истинный эльф! – поцокал языком незнакомец. – Что ни спросишь – никогда сразу не ответит.

-          А ты – истинный невежа, - холодно парировала Рута, - мы готовились ко сну, а ты слишком приблизился, да и вместо того, чтобы попроситься к огню, угрожаешь мечом.

-          Я не угрожаю, - мужчина убрал меч и продемонстрировал, что у него больше нет оружия, - я только хотел отразить атаку, если бы она последовала.

-          Назовись, - потребовала Рута.

-          Я бы назвался Телконтар, но это теперь родовое имя нашего Короля. Зовите меня пока что просто Рандиром, а там… может, мое имя откроется для вас.

-          Что значит «пока что»? Мы что, собираемся впредь встречаться? – нахмурилась Эарель.

-          Я покамест и не разлучаюсь с вами, - заявил Рандир, - а теперь, может, и вы назовете себя?

Рута и Эарель переглянулись. Стоит ли говорить ему настоящие имена? Первой решилась Эарель:

-          Мне дали прозвище Финморедель, а имя мое – Эарель, дочь Орофина из Лориэна.

-          Темноволосый Эльф? – казалось, тот ничуть не удивился. – Не думал, что когда-нибудь тебя встречу. А твой спутник – тоже эльф? Какой-нибудь там Финлас Лесной Стрелок?

Такого нескрываемого презрения Рута стерпеть не могла:

-          Я не эльф! Иной кровью тоже можно гордиться! И не одни мужчины совершают подвиги! Мое имя – Руэ-Рута, дочь Вивианы. И я, пожалуй, на первый раз прощу твою дерзость.

-          Благодарю, - Рандир картинно раскланялся. – Постараюсь, ладно уж, дерзким больше не быть. А почему, позвольте спросить, эльф и человек путешествуют вместе? Давненько я подобного не припомню. Не удивлюсь, если где-нибудь в кустах болтаются еще и гном с парой-тройкой полуростиков.

Эарель рассмеялась:

-          Гнома нет, а вот пара полуростиков найдется.

-          И куда же едет столь благородная компания?

-          Куда надо, туда и едет, - сквозь зубы процедила Рута.

-          Что ж так? А я уже в попутчики напроситься хотел. Боевых полуростиков я никогда не видал, а эльф, пусть даже Темноволосый, неспособен защищать сразу троих.

У Руты перехватило дыхание, на глазах показались слезы. Она резко встала и убежала к коням.

-          Рандир, ты много себе позволяешь, - сердито бросила Эарель, - ты же не знаешь, какова она в схватке.

-          Время покажет, - усмехнулся Рандир. Из-за деревьев донеслись сдавленные всхлипы.

 

Пробудившись, хоббиты очень удивились присутствию среди них человека. Лила сразу же заметила натянутость отношений между ним и Рутой. Но она могла лишь догадываться о том, что же произошло ночью.

Несмотря на все это, Рандир ей понравился. Это был статный черноволосый мужчина. Его меч даже не сведущей в этом деле Лиле показался очень красивым и дорогим, даже бесценным. Ножны были под стать.

Эарель пыталась выглядеть сдержанно и величественно. Она уважала Рандира за военную выправку и вкус в выборе оружия, но эльфу было непонятно, отчего тот обидел Руту. Памятуя о гордом характере спутницы, Эарель предположила, что ссора затянется надолго. Но по неписаным законам странствующих (а законы эти были Руте хорошо известны) нельзя было отказывать предлагающему себя в качестве попутчика. Поэтому Рута скрипела зубами, но тоже старалась сдерживать себя.

Но это было очень нелегким делом, особенно когда выяснилось, что Рандир – пеший. Отозвав в сторону эльфа, Рута прошипела:

-          Я не дам ему коснуться моего Эмриса. Если хочешь – сажай его на своего Длиннонога, коль тебе коня не жалко. Я бы вообще предпочла, чтобы он бежал следом.

-          Рута, успокойся, не стоит так волноваться. Пойдем пешком все. А там – может Рандир приобретет себе по дороге коня.

Рута с преувеличенным вниманием рассматривала дерево. Потом вздохнула и согласилась идти пешком. На Эмриса сложили все тяжелые вещи, на Длиннонога усадили Бальбо, хотя тот отчаянно сопротивлялся.

-          Нет, нет и еще раз нет, - твердо сказала Эарель, - ты нездоров, хотя этого и не замечаешь. Если даже огонь не оставил на тебе следа… Сиди лучше на Длинноноге.

Рандир был в хорошем расположении духа. Он шел рядом с Лилой, шутил и изредка что-то напевал. Рута, слыша эти незамысловатые мелодии, хмурилась и отворачивалась. У Эарель не вышло выглядеть строгой, и она легко порхала от Руты к Длинноногу, чтобы погладить его морду и проверить состояние Бальбо, и обратно, чтобы как-то развлечь подругу. Ей это удалось, и вскоре воительница уже весело  щебетала с эльфом то на Всеобщем Языке, то на эльфийском. Длинноног изредка поворачивал к ним голову и ржал. Тогда Эарель снова приближалась к нему, целовала его нос и шептала что-то в мягкое ухо коня.

-          Рута! – ну почему нельзя идти рядом с Длинноногом?! – в очередной раз пробежав туда-сюда, воскликнула Эарель.

-          Потому. Не хочу. Слишком близко от него! – добавила Рута шепотом.

-          Ну ладно.

-          И как ты смогла столько пройти с такой капризной попутчицей? – ехидно поинтересовался наблюдавший за ними Рандир.

-          Ее капризы разумны, - ответствовала эльф.

-          Ты уж меня прости, Финморедель, но компания из трех девиц и больного полуростика просто смешна! А если бы на пути попались грабители? Вы бы их швейными иглами отгоняли? Юбками отмахивались?..

-          Все! – взвизгнула Рута. – Требую состязания и немедленно! До первой крови! Пускай этот человек убедится, что девы-воительницы не сказка!

-          Я не дерусь с детьми и женщинами, - проронил Рандир.

-          А я обычно не дерусь с невежами, но так и быть, сделаю исключение, - сообщила Рута. Рандир отрицательно покачал головой.

-          Струсил, значит?! – хоббитанка стала на защиту Руты.

-          При любом другом стечении обстоятельств я бы не позволила проводить поединок, - холодно сказала Эарель. – Но ты оскорбил мою подругу, а теперь проявляешь неподобающую мужчине слабость. Я тоже настаиваю на состязании.

-          Хорошо, - Рандир сорвал плащ, - только с тобой, Темноволосый Эльф, я состязаться не буду. Эльфы рождаются стрелками, у тебя большое преимущество. В меткости я буду соревноваться с полуростиком.

-          Хорошо, - пожала плечами Лила, - только я стану поближе, чем вы.

-          Да пожалуйста! – усмехнулся Рандир. - Девочка, а ты лук когда-нибудь в руках держала?

Эарель вспомнила, как она стреляла с Лилой и усмехнулась. Рандира следовало охладить. Рута, очевидно, тоже припомнила этот случай. Торжествуя, она предоставила свою переносную мишень.

-          Кто стреляет первым? – Рандир насмешливо поглядывал на хоббитанку.

-          Вы.

Человек выстрелил. Лила сделала то же спустя мгновение. Рута победно улыбнулась: как и в прошлый раз – стрела Лилы расщепила пополам стрелу соперника. Обе – в яблочко.

-          Это против правил, - заявил Рандир, - стрелять надо по очереди, а не одновременно. Стреляй первая.

-          Пожалуйста! – Лила пожала плечами. Ее стрела тут же была в самом центре мишени. Хитрая хоббитанка добавила, - спорим, Рандир, вы в цель не попадете. Вы лук неправильно держите.

-          Да я сорок лет так лук держу! – взвился тот.

-          Стреляйте, стреляйте, - милостиво «разрешила» Лила. Конечно же, Рандир попал чуть выше стрелы хоббитанки.

-          Третий раз! – скрипя зубами, прорычал он. Лила согласилась. Обе стрелы попали в самый край «яблочка».

-          Теперь довольны? – Лила аккуратно складывала мишень.

-          Еще как! – сверкая глазами, заверил Рандир. – Рута, готовь свой меч!

-          Охотно, - Рута сбросила плащ в руки Лиле.

Рандир, не дожидаясь, пока соперница примет ожидающую стойку, атаковал. Рута, не растерявшись, отразила два первых удара и сама перешла в наступление. Вначале Рандир действовал вполсилы, но юркая сильная Рута с каждой минутой все более теснила его. Тогда Рандир всерьез разозлился и представил себя один на один с орком. Его меч мелькал в воздухе, будто молния, с огромной силой обрушиваясь на девушку, но та в последний момент ухитрялась увернуться, да еще и шлепнуть противника плоской стороной меча. Однако вскоре Рута начала уставать. Теперь она лишь отражала удары, но и это давалось ей с трудом. Перед глазами поплыли бледные точки. Собрав последние силы, девушка сделала гигантский прыжок в сторону и швырнула на землю меч.

-          Все! – крикнула она. – Я признаю твою правоту. От меня действительно в этом деле нет прока. Прости, если я оскорбила тебя чем-то… Рандир?!

Мужчина тоже выронил меч. Он побледнел, на его лбу блестели капли пота. Эарель метнулась к нему с фляжкой, подаренной Элроиром. Очевидно, там было лекарство. Но Рандир отстранил ее и подошел к Руте. Став на одно колено, поднял меч и произнес:

-          Нет, это ты прости меня. Я посмел усомниться в твоем искусстве… Это я оскорбил тебя… Я был не прав. Возьми свой меч. Знай: немногие гондорские мечники смогли бы тебя одолеть.

Рута вдруг спрятала лицо в ладонях. Ее плечи мелко затряслись. Тогда Рандир встал и обнял ее. Потом взял ее руки в свои, поцеловал и прижал к груди.

-          Ты же умер! Тебя же убили! – сквозь рыдания повторяла Рута. – Этого не может быть! Тебя же убили! Ты не мог выжить! Как это случилось?!

-          Это случилось. Я выжил. Лодку прибило к берегу, меня нашли и успели вылечить. Но как ты меня узнала?

-          Мое сердце подсказало мне…

-          Но этого не может быть! Кроме Короля, меня не узнал никто!

-          Даже твой брат?

-          Даже мой брат, что горше всего.

-          О, Элберет! Боромир, ты вернулся!

-          Боромир?! Боромир Гондорский, сын Денетора? – Лила попятилась.

-          Да, это я. Но как ты узнала меня, Рута? Я познакомился с тобой буквально вчера. Ты слишком молода, ты не могла меня видеть до того, как я, еще принц Гондора, отбыл в Имладрис за советом Элронда.

-          И я посмела вызвать тебя на поединок! – поток слез из глаз Руты не иссякал. Боромир обнял ее покрепче и удивленно воскликнул:

-          Ты без кольчуги! А если бы я тебя убил?

-          От твоих рук и смерть покажется сладчайшим уделом.

-          Я надеюсь, больше глупых ссор не будет?

-          Нет! – Боромир с Рутой, улыбаясь, смотрели друг на друга. Девушка подняла и убрала в ножны меч. Эарель задумчиво смотрела на них:

-          Великий Манвэ! Кто бы мог подумать! Увы мне, глупой! Как же я не догадалась?!

 

Компания приближалась к Горам.

-          Может, не пойдем путем Хранителей? - шепнула Лила.

-          Мы и не идем туда, - известил ее Боромир, у которого был острый слух. – Мория гораздо южнее.

-          Да-да, - подтвердила Эарель, - тут будет неопасный переход, а далее – через пару дней – Андуин.

-          А на противоположном берегу – дорога в Зеленую Пущу, - продолжила Рута.

-          И зачем нам туда? – удивилась эльф. – Мы пойдем вдоль Андуина на юг. Тихо, спокойно… Еще и в Рохан заглянем.

Боромир приблизился к эльфу и сжал ее руку:

-          Спасибо, - его горячее дыхание коснулось уха Эарель.

-          За что?

-          За то, что выбрала этот путь. Тот поход двадцатилетней давности был моей ошибкой. Теперь я понимаю, как неподобающе себя вел. И сердце мое сжимается, когда я слышу про Морию, Амон Хен, Лориэн… А ведь если бы отец отпустил Фарамира, все могло быть совсем иначе… Ладно, зачем я об этом говорю. Ни к чему ворошить прошлое, его все равно не изменишь… А подружки твои меня отлично на место поставили, - Боромир заулыбался. – Передай им.

-          Скажи им это сам, - предложила Эарель.

-          Нет. Баловать воина вниманием командира – значит, этого воина губить.

-          Они не твои воины, - Эарель вытащила свою руку из руки Боромира.

Вся эта сцена не укрылась от глаз Руты, которая, однако же, ничего не расслышала, так как топавшая рядом Лила болтала без умолку о жизни в Шире.

-          Боромир! – окликнула Рута, решившись отвлечь его.

-          Я слушаю тебя.

-          А кто ты сейчас? Я имела в виду, где живешь, какой армией командуешь…

-          Ты считаешь, я командую армией? Я всего лишь Рандир, Капитан Минас-Келебрина, Серебристой Башни южного Гондора.

-          А почему ты не отправился восстанавливать Осгилиат?

-          Там и без меня командиров хватает, любопытная дайа.

Рута покраснела до корней волос. «Дайа», «дитя мое» - что это за обращение?! Эарель опустила глаза и ускорила шаг. Обе надолго умолкли. Боромир хмыкнул и, как ни в чем не бывало, начал разговаривать с Лилой, польщенной вниманием прославленного героя.

По кратчайшему перевалу (как утверждала Эарель) они пересекли горы. Лила, мастерица отыскивать удобные места для ночлега, не подвела и на этот раз. Рута, не поужинав, ушла к коням и почти сразу же уснула. Эарель задумчиво подбрасывала в огонь прутики. Потом повернулась к Боромиру:

-          Что случилось?

-          Ты о чем?

-          Я же чувствую – ты хочешь что-то спросить.

-          Словом… я хотел попросить у тебя на несколько дней Длиннонога. Если вы будете идти пешком, я вас скоро догоню.

-          Я не буду спрашивать, зачем, - Эарель ломала прутик на щепки, не глядя на Боромира, - это ты с Длинноногом договариваться иди. Ежели он тебя не сбросит – можешь ехать куда тебе там надо. Только помни: никаких уздечек!

-          Конечно, - кивнул Боромир, - тогда я не прощаюсь – еще встретимся.

 

Глава 5. Вейла-воин.

Руту разбудило легкое ржание. Открыв глаза, она увидела растворяющийся в ночи силуэт коня с наездником. Длиннонога рядом не было. Первая мысль, пришедшая спросонья Руте в голову: «Уехали, а про меня забыли!» Недолго думая, девушка вскочила на Эмриса и припустила следом.

Догнать стремительно несущегося коня было невозможно. Рута ехала буквально наугад, надеясь, что когда-нибудь она его догонит, так как дорога была одна, без развилок. Это уж Рута при свете луны рассмотреть могла.

Когда девушка уже совершенно отчаялась, да и поняла, что Длинноног не мог унести четверых, впереди показалось небольшое озеро. В сиянии луны оно мерцало, словно облитое серебром. Теплый ветерок свистел в ушах: «Залезай, исскупайсся, залезай, исскупайссся!» «Была не была», решила Рута и привязала Эмриса к дереву. Рядом она сложила оружие и одежду. Прохладная вода гасила усталость и бодрила. Рута медленно поплыла, бесшумно рассекая руками воду. Девушка ощутила непередаваемое блаженство – озера всегда были для нее чем-то священным, и, погружаясь в них, она чувствовала себя королевой водяных вейл.

Сон окончательно ушел, прислав вместо себя голод. Рута припомнила, что у нее оставалось еще много яблок, сухари и несколько полосок вяленого мяса. Идея устроить запоздалый ужин показалась ей прекрасной. Рута вышла на берег и… не обнаружила ни Эмриса, ни одежды. Успокоив себя мыслью, что, вероятно, она слишком далеко отплыла от прежнего места, девушка пошла вдоль берега.

Внезапно она услышала странное сопение. Рута подкралась к источнику звука поближе. Это был Боромир…

Он мирно спал, подложив под голову сложенный плащ. Неподалеку щипал траву Длинноног. Рядом с Боромиром лежал меч.

Личико Руты озарила нехорошая улыбка. Она тихонько оттащила меч подальше и, воткнув его в землю вертикально, вернулась к спящему Боромиру.

-          Нет, ни за что! Никогда! – шептала Рута. – Как я могу! Нет, нет… не буду! Ладно, один раз можно.

Откинув назад влажные волосы, она наклонилась и запечатлела поцелуй на тонких, плотно сжатых губах Боромира. Тот вздрогнул и открыл глаза, но увидел лишь ныряющую тень. Его обдало брызгами.

-          Чушь, - пробормотал Боромир и вновь провалился в сон.

Рута гнала Эмриса, что было сил. Но у Тракта она резко осадила коня, обернулась к озеру и пропела древний роханский «плач»:

О Ветер, что ты делаешь здесь?

Скорее мчись за его конем…

Не кружись на дороге столбом.

Любимого за меня обними.

О, его волосы – золото и янтарь,

Его губы – мед, объятия – горячее солнце.

Его взгляд мягок и остер.

Он забрал мое сердце с собой.

           

К счастью, Рута успела вернуться до того, как все проснулись, и ее исчезновение не было замечено.

-          Какое счастье, Эмрис, что ты не умеешь говорить, - шепнула она коню, засыпая. Уже рассветало, поэтому Рута надеялась поспать хотя бы час…

-          Ну, вставай же, засоня! Эарель, глянь на нее: уснула первая, а встает последняя, - услышала она сквозь сон. Кто-то затряс ее за плечо. Рута застонала и с трудом разлепила глаза. Над ней склонилась озабоченная Эарель.

-          Все ли в порядке, моя дорогая?

-          Как?.. Как ты меня назвала? – удивилась Рута.

-          Она уже и меня успела так назвать, - известила Лила, - а все с того момента, как Бальбо стало хуже.

-          Бальбо стало хуже? – Рута тут же вскочила, но сразу села вновь: - О-ох, как нехорошо! Будто моргульским клинком пырнули.

-          Ну, Рута! – нахмурилась Эарель. – Не след поминать зло – оно может прийти. Не шути больше так.

-          Что с Бальбо?

-          У него жар, - объяснила эльф. Лила не удержалась от подковырки:

-          Вот так! Брали его, чтобы он нас защищал, а оказалось, что мастер Сэмуайс подсунул болезненного слабака.

-          Да что с вами сегодня! – всплеснула руками Эарель. – Стоило Боромиру уехать, как вас уже не узнать. Всех троих. Может, не стоило ему на нашем пути попадаться.

-          Все в порядке, Эарель. А куда делся Боромир? – спохватилась Рута.

-          Скоро догонит.

-          И что делать? – это уже Лила.

-          А что сделаешь. Идем на юг. Я напоила Бальбо всем, чем могла. Даже ателас давала. Будем надеяться, что это не смертельно. Рута, я соорудила ему нечто из ремней, чтобы он мог спать сидя. Что он, собственно, и делает. На Эмрисе.

-          А я причем?

-          Ты не обиделась за Эмриса?

-          А что Эмрису сделается? Он привык ко всему. Это твоего Длиннонога надо уговаривать, чтобы на него сесть, а Эмрис – скромненький малыш. Лила, дай мне яблоко и можно будет идти.

-          Хорошо все-таки, что Властитель Ривенделла снабдил нас мужской одеждой, - задумчиво сказала Эарель, - пешком столько идти в юбке – нет, увольте! Юбку жалко.

Хоббитанка засмеялась:

-          Кому что жалко.

-          Напрасно смеешься. Ты попробуй в таком платье, какие я ношу, долго побегать. Тогда посмотрим, кому смешно будет.

-          Так что делать? – Рута украдкой сняла с волос тину.

-          Ничего. Когда Боромир догонит – пусть едет вперед с Бальбо. Обязательно надо поскорее отвезти нашего полуростика в Гондор. Там что-нибудь придумают.

-          Жар у него, говоришь, - заинтересовалась Рута, - жаль, у меня ничего с собой нет – все в Дол Амроте.

-          Что в Дол Амроте? – не поняла эльф.

-          Всё. Ну, чтобы лечить. Книги, сборы. А то уже к вечеру как новенький был бы.

Эарель промолчала, отметив себе на будущее расспросить, что эта девчонка еще и в Дол Амроте делала, а главное – как она повсюду успела.

Бальбо проснулся только на следующий день, поел и снова уснул. Лила потихоньку проверяла каждые полчаса: жив ли он еще. Рута то и дело оглядывалась – не скачет ли Боромир. Эарель заметила это:

-          Если ты выглядываешь Рандира, не утруждай себя еще, по меньшей мере, два дня.

-          А это кто? – простодушно спросила Рута. – Это, по-твоему, кребайн из Дунланда?

-          Не время глупым шуткам! – поморщилась Эарель. – Где?

-          Вот там, - Рута указала. Эарель вгляделась своими эльфийски зоркими глазами и схватилась за голову:

-          Вот и разбойники, о которых спрашивал Боромир! Среди них пятеро пеших урук-хаев и раз… два… три… и восемь человек. Конных. Убежать не успеем… Ну что, будем юбками по совету Боромира отмахиваться? Быстро будите Бальбо и ставьте в середину: верхом он представляет слишком удобную мишень. Лила, готовь лук и стрелы.

-          Хорошо, что я вчера вечером тщательно вычистила и наточила меч, - пробормотала Рута, поглаживая ножны. Эарель продолжала командовать:

-          Лила, мы с тобой стреляем, пока они не приблизятся…

-          Надеюсь, мы их до этого времени перестреляем, - хищно процедила хоббитанка.

-          Я тоже надеюсь. Но ежели не перестреляем, ты отходишь и прикрываешь Бальбо, а мы с Рутой беремся за мечи. Все ясно? Стреляй по моему сигналу. Не подведи!

Что-то трогательное было в этом, какая-то щемящая сердце безысходность: две тоненькие, вытянувшиеся в ожидании словно струнки, девушки и отважная маленькая хоббитанка пытаются защититься (и защитить больного товарища) от тринадцати противников.

Первая стрела Эарель тут же пронзила горло одному из людей. Лила выстрелила неудачно: ранила вражеского коня. Зато через несколько мгновений она попала в глаз ближайшему урук-хаю. Эльф сняла еще двух урук-хаев и выхватила меч. Рута последовала ее примеру. Лила бросилась к стонущему собрату: тот метался в бреду. Хоббитанка даже не сразу заметила, что одна из вражеских стрел попала ей в плечо.

Грабители спешились и тоже вытащили мечи.

-          Девчонки! Сдавайтесь! – крикнул тот, чьего коня ранили. – Мы вас пощадим. Нам нужен лишь ваш конь и деньги. Мы не убийцы.

Рута тихо, но внятно ответила:

-          Зато мы – убийцы. И вам пощады не будет. Наше добро вы возьмете, лишь когда мы здесь поляжем. Если у вас есть хоть капля воинской чести…

-          Да что вы ее слушаете! – заревел старший урук-хай. – Бей их!

Рута успела удивиться тому, что их не перебили из луков. Может, действительно не хотели проливать кровь?

Эльф, с явным намерением стоять до конца, взмахнула мечом. Закипела схватка. Эарель с досадой обнаружила, что противники – в кольчугах. Да, грубых, плохоньких, но – в кольчугах! Рута лихо снесла голову – чуть выше кольчужного ворота прошел ее меч – урук-хаю. У Эарель покатились слезы, но руки делали свое дело – и второй урук-хай был убит. Теперь их осталось десять: семь разбойников – все семеро – Люди, и Эарель с Рутой и Лилой. Бальбо был на время забыт.

-          За Шир! – это взвизгнула Лила, припомнив Алую Книгу. Хоббитанка метнула нож, оцарапавший висок совсем молоденького паренька и обессиленно осела рядом с Бальбо. Рута, стремительно отбивая удары, довершила начатое подругой, и паренек испустил дух. Эарель еще сильнее побледнела.

-          Может, сдадитесь? – грабители, похоже, уже жалели о том, что решили напасть.

-          Ни за что! – меч эльфа отыскал прореху в кольчуге и вонзился в самое сердце нападавшего. Рута, воинственно завопив, убила еще одного и расплатилась за это двумя ранами в левую руку. На девушку наседал огромный рыжий мужик с лицом, испещренным шрамами.

-          Позабавимся! – рыкнул он.

-          Держись! – крикнула подруге эльф, отбивавшаяся сразу от троих. – А Элберет Гилтониэль! А Фануилос!

Как ни хотелось Руте помочь эльфу – пришлось все внимание перенести на рыжего исполина. Рута начала уставать. Ей оцарапало щеку. Торжествующий вопль «Рандир!» она услышала будто сквозь сон… Руки сами подставляли сокрушительным ударам меч, ноги вовремя выносили из-под сияющего клинка («и откуда такой достал?» - вдруг подумалось Руте). Она ощутила еще два удара: в бедро и в грудь. Потом вдруг рыжий мужик пошатнулся и начал оседать. Рута выронила меч, и ее подхватили сильные руки Боромира:

-          Молодец! – шептал он, укладывая ее на траву.

-          Нет! – из последних сил выдавила Рута. Очевидно, ей показалось, что она кричит. На самом же деле из ее горла вырвался писк. – Не уходи!

-          Не ухожу, дайа… Эарель, сделай же что-нибудь!

На лицо Руты упала горячая капля. Девушка сделала попытку встать.

-          Лежи! – воин украдкой смахнул еще две слезинки.

-          Боромир! Ты же мужчина! Не плачь! – прошептала обессилевшая Рута. Вдруг весь мир поплыл перед ее глазами, стало темно, больно и жутко…

 

Как оказалось, Боромир предчувствовал что-то страшное, поэтому поскорее решил все дела (какие – он так и не сказал) и вернулся. От разгневанного Боромира доселе никто не уходил, поэтому через мгновение оставшиеся грабители были повержены. Эарель, ухитрившаяся остаться невредимой, быстро перевязала рану Лилы. С Рутой дело обстояло сложнее: пять ран, из которых две почти смертельны.

-          Значит так, эльф, - сквозь зубы цедил Боромир, - бросай этого недомерка – все равно сейчас ничего не сделаешь. Лечи Руту! Она сейчас истечет кровью!

Эарель подчинилась, проворчав:

-          Отвернулся бы, что ли.

-          Перестань. Не время для излишней стыдливости. У тебя есть ателас?

-          Есть. Но тут не только ателас нужен…

-          Делай, как знаешь. Чем я могу помочь?

-          Ну, раз так… Иди за водой. Лила, скорее помоги ее раздеть. И дай скорее мой запасной плащ – прикрыть ее. Все же…

-          Брось, Эарель, - небрежно заявила хоббитанка, - вправду, не время для стыдливости. Он столько раз оказывал помощь товарищам на поле битвы…

-          То были мужчины… Ой! Ты видишь это?

-          Вижу! Это что?

На левой руке Руты, чуть повыше локтя, было клеймо: треугольник и три языка огня.

-          Спросим у Боромира, - решила Эарель, обрабатывая рану на груди. Бесчувственная девушка даже не шелохнулась. Подоспел Боромир с котелком.

-          Боромир, что это? Этот знак я вижу не впервые, но боюсь ошибиться…

-          Это клеймо. Такое в Хараде… О Пресветлая Элберет! Неужели Рута была рабыней в Хараде?!

Эарель вздохнула и пожала плечами. Тем временем закипела вода.

-          Лила! Фляжку Элроира!

-          Слушаюсь.

-          Приподнимите ей голову. Надо как-то заставить ее глотнуть. Это поможет.

Руте влили в горло немного целебной жидкости. Затем Эарель заварила ателас. Раны были тщательно им промыты.

-          Почему она не открывает глаз, эльф?! – Боромир раздраженно шагал туда-сюда. Потом сел рядом с Рутой. Взял ее руки в свои, попытался согреть их дыханием. Погладил ее спутанные волосы.

-          Дай ей еще чего-нибудь глотнуть!

-          Неужели ты думаешь, что я еще не все дала! – вспыхнула Эарель. – Пусть лежит. Сразу подействовать не может ничто.

-          Ну же, Рута! – твердил Боромир. – Очнись, ну же! Эарель, а что, этот отвар не пьют?

-          Вообще пьют… Боромир! Урук-хай тебя подери, мне лучше знать! Говорю же – скоро очнется! Видишь – ресницы дрожат.

Рута со стоном открыла глаза. Боромир облегченно вздохнул.

-          Вы целы? – слабым голосом поинтересовалась она.

-          Мы – да. А ты – не очень, - известила ее хоббитанка.

-          А все потому, что без кольчуги была! – проворчал Боромир. – Я привез тебе кольчугу, и только посмей ее до Гондора снять!

Эарель ахнула и больно стиснула руку Лилы. Кольчуга, извлеченная из мешка Боромиром, была из мифрила! Оставалось только гадать, где он ее взял. Рута простонала:

-          Да ты что! Такая кольчуга! Из мифрила! Она же, наверное, еще дороже той, что была у Фродо. Ты что, Минас-Келебрин за нее отдал? Я не могу принять такой подарок.

-          Выговорилась? – терпеливо осведомился Боромир, - будь хорошей девочкой и слушайся старших – это тебе на будущее. Поняла? Минас-Келебрин цел и никуда не денется, как и Минас-Тирит. А вот ты еле выкарабкалась. Обещай, что больше не будешь подвергать себя такой опасности.

-          А что, я должна была засесть в кустах и смотреть, как Эарель отбивается в одиночку?

Боромир промолчал, но, судя по его лицу, такое развитие событий было бы получше нынешнего.

-          Эарель и так больше всех убила, - выпалила хоббитанка, - из лука троих, и еще троих зарубила. Ты убила троих, одного ранила. Я – по одному. И троих – подоспевший Боромир. Ура нам! Ура Эарель!

-          Неужели ты считаешь, что для меня это счастье – проливать чужую кровь? Мы призваны созидать, - вздохнула эльф.

-          Смотрю я, столько ты насозидала в Хельмовой Пади! – съязвила Лила, - этим разбойникам и не снилось.

-          То был враг, враг, ведомый Врагом. А этих вела только собственная глупость и жадность. Я ненавижу убивать и не люблю, когда убивают другие.

-          Ты – женщина, хоть и эльф! – ответил Боромир. – Ты не можешь представить себе, как поет тело и свистит воздух, когда взмахиваешь мечом; как сладко звенит тетива, нет, не понять тебе. И потом – лучше ты, чем тебя.

-          Я не согласна с тобой, - промолвила Эарель, - это мы, Эльфы, можем бояться, что кто-то лишит нас нашей жизни, конец которой прийдет только вместе с концом Арды… А вы? Вы все равно рано или поздно окажетесь за Гремящими Морями.

-          Лучше поздно, чем рано, - вставила Лила.

-          Нет! – воскликнул Боромир. – Лучше доблестно уйти из жизни с мечом в руках, чем одряхлевшим, выжившим из ума, быть обузой правнукам.

-          Говори об этом больше! – сверкнула глазами Эарель, - ты не понимаешь, что Рута и без твоих пламенных речей под меч лезет?!

-          А? Что? – переспросила Рута, услышав свое имя.

-          Ничего, дайа. – поспешно сказал Боромир.

-          Ты с нами еще побудешь?

-          Не знаю, Рута. Я должен скорее везти Бальбо в Гондор. Скорее всего, расстанемся завтра утром. Я заберу одну лошадь из тех, чьих хозяев вы тут понастреляли. Хорошие кони. В конюшнях Минас-Тирита они были бы нелишними. Жаль, их нельзя забрать. Оставлю их вам, продадите по пути, раз вы втроем не спешите, да и раненого коня – пусть Эарель поухаживает, и еще одну лошадку, поменьше, для Лилы…

Рута заскучала и сделала вид, что уснула.

 

Эарель готовила ужин чуть поодаль. Ей пытался помогать Боромир. Потом ему это надоело, и он пошел выбирать себе лошадь. Рядом с Рутой уселась хоббитанка и торопливо зашептала:

-          А Боромир такое рассказывал, пока ты спала!

-          Что же он рассказывал? – сердце Руты в предчувствии сжалось.

-          Он, вообще, не мне рассказывал, а нашему эльфу, но я тоже слышала. Такая история!

-          Ну, говори!

-          Когда он от нас уехал, с ним в первую ночь такое произошло! Говорит, сплю это я, сплю, вдруг чувствую – что-то холодное к моим губам прикасается и вроде целует. Глаза открыл – а сделавшая это уже в озере исчезла.

-          Показалось, - ответила Рута, пытаясь казаться спокойной.

-          А вот и нет! Утром его меч был воткнут в землю десятка за два шагов от него.

-          Брось, Лила, не хочешь же ты сказать, что там была озерная вейла. Не верю я в детские сказочки.

-          Я не хочу сказать, что это была озерная вейла, - прищурилась Лила. – Разве что этой вейлой была ты!

Рута впилась ногтями в руку хоббитанки:

-          Что ты болтаешь, глупая девчонка?! Я тебя не понимаю.

-          Не притворяйся, всё-то ты понимаешь. Меня не проведешь. Ну, теперь мои сомнения окончательно рассеялись.

-          Что за сомнения?

-          Я думала,  что наш храбрый воин успел до Амон Хена завести ребенка, и все прикидывала, сколько же тебе лет.

-          Ты что болтаешь, крошка Лила? Ну как ты вообще могла подумать, что он мой отец?

-          Теперь вижу, что не отец. Хотя ему бы хотелось. А тебе вот – не очень. Ты влюбилась в него, правда, дайа?

Этого Рута стерпеть не могла.

-          Эарель! Мне дурно! – как можно громче и жалостливее простонала она.

-          Я все-все расскажу Боромиру, - шепнула Лила, заметив, что Эарель поспешила к Руте, и направилась прочь.

-          Ты не посмеешь! – прошипела Рута.

-          Ты так думаешь? – обернулась хоббитанка и усмехнулась.

-          Что с тобой? – Эарель, шелестя плащом, опустилась рядом.

-          В глазах звездочки плавают и воздуха не хватает, - Рута уткнулась лицом эльфу в колени и расплакалась.

-          Ну же, ну же, не стоит плакать! – Эарель гладила ее по голове. – Уже завтра ты сможешь сидеть в седле. А через неделю вообще забудешь про недуги. Все будет хорошо.

-          Все будет плохо! – всхлипывала Рута. – Я этого не переживу!

-           Переживешь, все переживешь. Лекарство Элроира тебе очень помогло. И ателас помог. Не плачь. Все хорошо, не убивайся так. Лучше успокойся, поешь и спи себе до утра, ни о чем не думая.

-          Где Боромир? – брякнула Рута, тут же прикусив язычок.

-          У реки. Не беспокойся, ты завтра успеешь с ним попрощаться. Будешь яблоко?

-          Нет, благодарю. Я лучше сразу спать лягу.

-          Вот и умница. Спокойной ночи, - Эарель поцеловала лоб Руты и улыбнулась.

-          Тебе тоже спокойной ночи, - прошептала девушка. Эарель встала и пошла к костру.

 

Глава 6. Завеса тайн отступает.

Лила проснулась, как ей казалось, первой. Это был предрассветный час, когда небо было уже серовато – бледным, и звезды почти погасли. Эарель лежала рядом, смотрела вверх и улыбалась.

-          Эарель, ты что, вообще не спала? – удивленно зашептала Лила, приподнимаясь на локте.

-          Отчего же? Спала. К твоему сведению, дочь Эверарда, эльфы спят с открытыми глазами. Что ты сказала Руте?

-          Я?! Ничего!

-          Нет, ты сказала ей что-то, после чего Рута плохо себя почувствовала.

-          Я всего лишь спросила, заживают ли раны.

-          Хорошо, не будем об этом. Мне очень не нравится, что ты постоянно стремишься кого-нибудь поддеть. И упражняешься на Бальбо и Руте. Выходит, Боромира и меня ты вышучивать опасаешься, а их задевать можно? Я сожалею, что у моей фрейлины такой острый язычок.

-          Я не могу постоянно молчать! – обиделась Лила.

-          Постоянно молчать тебя никто и не просит. Я лишь хочу, чтобы ты не донимала Руту, пока она нездорова. Ее нельзя трогать сейчас, понимаешь?

-          Отчего ж не понять, госпожа эльф.

-          Вот и прекрасно. Тогда, раз мы с тобой не спим, пошли готовить завтрак.

Почти одновременно с первыми лучами солнца в разных концах лагеря зашевелились Рута и Боромир. Девушка потянулась и сонно спросила:

-          Боромир еще не уехал?

-          Нет, дайа. Как ты себя чувствуешь? – полюбопытствовал воин.

-          Благодарю тебя, хорошо.

-          Надевай кольчугу, - тут же приказал Боромир.

-          Зачем?

-          А кто знает, какие проходимцы вам еще встретятся. Не задавай глупых вопросов, надевай.

Рута нехотя подчинилась, натягивая сокровище поверх нижней рубашки. Боромир задумчиво оценил:

-          Неплохо. Только сюда бы надо было специальный подкольчужник, да мне и в голову не пришло…

-          Вытерплю, - буркнула Рута.

Позавтракали, и Боромир начал собираться. Усадил бледного, исхудавшего Бальбо на лошадь, сам сел сзади.

-          Подождите! – Лила подбежала к лошади и ухватилась за поводья, - наклонитесь, я должна вам что-то сказать.

К сердцу Руты подступила льдина. Боромир наклонился к хоббитанке, и та зашептала ему что-то на ухо.

-          Я знаю, - с несколько грустной улыбкой сказал воин. Лила шепнула еще что-то и, довольная, отошла. Боромир улыбался, глядя в глаза Руте:

-          Я постараюсь. До встречи, славные девы. Теперь я нисколько не сомневаюсь в вас и почти не боюсь вас оставлять. Я сделаю все, чтобы в Гондоре к вашему приезду было все готово.

Боромир приветливо кивнул девушкам и отбыл.

Рута стряхнула с себя оцепенение. Пока эльф тщательно уничтожала следы их присутствия, она схватила хоббитанку за руку:

-          Что ты сказала ему, маленькое чудовище?

-          Я ведь обещала – я постаралась для тебя. Я сказала, что тогда, у озера – это была ты.

-          Я убью тебя, не сомневайся. Ты сказала что-то еще?

-          Не поверишь – я сказала «поэтому вы должны себя беречь – ради нее». Теперь ты соизволишь меня отпустить?

Рута не услышала этой просьбы.

-          Выходит, он знал… видел меня той ночью… О, Элберет! Я же была неодета!

Лила удовлетворенно хмыкнула:

-          Заметь – я могла бы и промолчать. Однако же я тебя успокою: он не видел тебя. Он  догадался. Сначала он думал, что это была Эарель, но быстро отбросил эту мысль. Гордись собой.

Рута схватила хоббитанку на руки и звонко расцеловала в обе щеки.

-          Ты что! – завопила Лила, пытаясь высвободиться.

-          Желаю тебе чувствовать то же, что сейчас чувствую я!

-          Рута, опусти Лилу на землю! – у Эарель, заметившей, что происходит, перехватило дыхание.

-          Я здорова! Совсем-совсем! Я очень счастлива!

-          Ну что ж, - обрадовалась эльф, - тогда я не боюсь, что тебе станет плохо в дороге. Садитесь на своих лошадок.

-          Мой Эмрис – не лошадка. Он – конь! – но даже такое замечание в устах Руты прозвучало радостно.

 

Коней охотно купили в селениях Беорнингов. В трактирчике по дороге девушки продали и того, которого ранила Лила. Эарель так заботливо за ним ухаживала, что животное чувствовало себя прекрасно. Выручили за него, правда, почти в два раза меньше, чем он стоил на самом деле, но, как рассудила Рута, они и этому должны были радоваться. И еще неизвестно, кто кого ограбил.

-          Рута, я дивлюсь тебе! – вздохнула Эарель. – Мы ни за что ни про что убили тринадцать человек, а ты так спокойна.

-          Во-первых, десять. Троих убил Боромир.

-          Неважно, кто именно. Мы это сделали.

-          Во-вторых, пятеро из них были не люди.

-          Рута, урук-хаи тоже живые существа! Записывать их во враги только потому, что они урук-хаи, преступление.

-          Они хотели нас ограбить, - настаивала Рута.

-          И за это убивать?!

-          Мы предложили им уйти. Сами виноваты, что не ушли.

Доводы были разумными, но что-то не давало эльфу покоя. В дверь постучалась служанка:

-          Сударыни изволят ужинать в общем зале, или им принести еду сюда?

-          Я бы осталась здесь, - тут же предложила хоббитанка.

-          А я бы спустилась, - сказала Эарель, - как решим?

-          Спустимся, - определилась Рута, - э-э-э, милочка, пожалуйста, в углу где-нибудь стол… Беседовать серьезно будем с сударынями. Понятно?

-          Да, госпожа. С вашего позволения.

Служанка убежала.

-          Э-эх, поедим – и спать! – Лила потянулась. – С самого Ривенделла не спала в хорошей постели.

Рута кивнула:

-          А мне вообще редко это удается. Так что каждый такой раз – для меня праздник. Кстати, крошка Лила, я бы на твоем месте с оружием не расставалась. Мало ли…

-          Подожди, Рута, – нахмурилась Эарель. – Ты что, намерена затеять свару? И не думай!

-          Нет-нет, как ты могла подумать!

Спутницы вышли в обеденный зал и расположились за маленьким столом в углу. Подбежала та же служаночка:

-          Чего изволите отведать?

-          Грибов! – Лила невольно облизнулась, ее глаза заблестели.

-          Есть чудесное блюдо – мелко нарубленное мясо, запеченное с овощами и грибами. Желаете?

-          Желаем, - ответила Рута, - для всех трех.

-          Вино? Воду? Пиво? Есть еще разные отвары, - затараторила служанка, - отвар из яблок, мятная настойка, отвар из шиповника…

-          Яблочный сок, - попросила хоббитанка.

-          Нам тоже, - вставила Рута, - все, милочка, неси. А если что – мы тебя позовем.

-          Что с тобой? – придвинувшись к ней, шепотом спросила Эарель.

-          Со мной – ничего особенного. Мне просто не нравится тот тип, что купил у нас коня. Обрати внимание, как он за нами наблюдает.

-          У него в глазах испуг, - подметила эльф, - тише, несут еду. После поговорим.

-          Расплачиваться будете сейчас или когда уезжать будете, со всем прочим?

Рута нетерпеливо сунула служанке в руку несколько монет:

-          Этого хватит?

-          Да, госпожа. С вашего позволения, - та убежала к стойке.

-          Не веди себя так напряженно, - прошуршала рядом эльф.

-          Ну его, - неопределенно отмахнулась Рута и принялась за еду, - хм-м, вкусно!

Некоторое время они молча ели. Вдруг, подняв глаза, эльф увидела, как к ним подходит невысокий светловолосый мужчина. Эарель толкнула Руту и прошептала:

-          Он решился!

Рута отложила ложку и нащупала такой родной и надежный меч!

-          Прошу прощения, не разрешите ли рядом присесть, благородные сударыни?

-          Отчего же не разрешить, - буркнула Рута.

-          Меня зовут… Впрочем, неважно. Я хотел спросить, откуда у вас этот конь.

-          Имеет ли это значение? – пожала плечами Лила. – Ты его уже купил. Мы его назад не возьмем! Ты сам его осматривал со всех сторон и убедился, что он хорош. Да и цена…

-          Не в этом дело. Просто год назад я подарил точь-в-точь такого же своему близкому другу. Сомнений быть не может – я сам выжигал клеймо – руну «р».

-          И что? – холодно осведомилась Рута.

-          То, что ты, скорее всего, моего друга убила!

-          Ну, убила. И что дальше?

-          То, что я тебя сейчас голыми руками… - он осекся, почувствовав кинжал у горла.

-          Говорят: каков твой друг, таков ты сам, - невозмутимо напомнила Рута, - если бы мы не убили твоего друга, он бы ограбил нас. А то и сам бы убил.

-          Ложь! – воскликнул незадачливый мститель.

-          Как же ложь! Его подручные меня пять раз ранили.

-          Ты о ком? О Ретмире?

-          О твоем друге. Как его зовут, я спросить не удосужилась.

-          Ты что-то путаешь! Он – Страж Арнорских Пределов.

-          Вот уж не знала, что в обязанности Стража Арнорских Пределов входит грабить мирных странников. Чудны́е вы оба, что ты, что твой друг. И я бы не сказала, что он арнорец – скорее уж роханец. Но среди роханцев разбойников нет!…

-          Постой… Благородная госпожа, прости меня! Мы говорим о разных людях! Ретмир черноволос и…

-          И вообще больше смахивает на Капитана Минас-Келебрина! – прыснула Лила. Эарель ущипнула ее, но незнакомец, к счастью, не обратил на ее слова внимания.

-          Выходит, Ретмира ограбили еще раньше… Простите меня, я испортил вам ужин… Прощайте.

Он встал и направился к своему столу. Рута покачала головой, буркнула что-то вроде «невежа» и вновь уткнулась в свою тарелку. Эарель с хоббитанкой заулыбались. Все та же Рута… Да, ей не занимать решительности!

 

Лила уже уснула, когда Эарель вдруг звонко рассмеялась.

-          Ты что! – свистящим шепотом воскликнула Рута.

-          Обдумывала сегодняшнее недоразумение и вспомнила кое-что.

-          Расскажи!

-          Да оно вовсе не такое интересное…

-          Расскажи все равно, ну Эарель, пожалуйста!

-          Хорошо. Это было, когда мы отбывали на Тол Эрессеа. Так получилось, что с Тауриэль остались только Элроир, я и еще одна фрейлина…

-          А Элроир причем?

-          Понимаешь, он, бывало, каждый год Лориэн посещал. А на границе – я всегда встречаю. И я понравилась ему. Потом, правда, он встретил Тинтариль, и любовь ко мне прошла. Но дружим мы до сих пор. Вот и решил он сопровождать нас до Серых Гаваней.

-          А где это вы остались?

-          Так я же пытаюсь рассказать, а ты меня перебиваешь! В Аннуминасе мы остались. Уже не помню, что случилось, но так вышло. Мы, конечно, старались внимание не привлекать…

-          Да-да! Эльфа трудно заметить, если он этого не хочет! – Рута фыркнула.

-          Ну и память у тебя! Да, мы старались не привлекать внимания, но не представляю, что произошло с Элроиром – мы вчетвером сидели в общем обеденном зале какой-то таверны…

-          Эльфийскую королеву и в дом Наместника можно было! – буркнула Рута.

-          Я тоже так думаю. Но это не от меня зависело, понимаешь?

-          Неправдоподобно так – в Аннуминасе, да еще и в таверне… Ладно, продолжай.

-          Словом, едим мы, пьем, подходит к нам хозяйка таверны – огромная крестьянка, дородная, рослая, в накрахмаленном чепце – представительная такая женщина. Ей же тоже интересно – эльфы! Слово за слово, стала она расспрашивать, кто мы такие. Элроира тут и дернуло похвалиться, что он – принц Ривенделла. Передо мной, может, лишний раз покрасоваться хотел…

-          Женщина в походе – что бой при непогоде, - мурлыкнула Рута.

-          Вероятно, так. Ну, эта хозяйка захохотала – у нас даже ложки на столе подпрыгивать начали.

-          И дальше что? – затаив дыхание, поторопила ее Рута.

-          Отсмеялась она и говорит: «Тогда я – королева Темнолесья». Тауриэль вскочила и закричала: «Да как ты смеешь! Это я – королева Темнолесья!»

-          И что? – сквозь смех выдавила девушка.

-          Ничего. Хозяйка ее взглядом так презрительно смерила и говорит: «Да неужто таких рыжих в королевы-то пускают!» Тауриэль, правда, разбила у нее на голове кувшин, но все обошлось. Когда хозяйка поверила, она, наоборот, отказалась плату за обед брать: такие важные господа ее почтили вниманием.

-          А Тауриэль действительно рыжая? – спросила Рута, утирая слезы, выступившие от смеха.

-          Нет, конечно! Только человек мог назвать этот восхитительный цвет рыжим. Видела ли ты когда-нибудь полированное красное дерево, как оно золотится, переливается и вспыхивает искорками на солнце? Такие волосы у моей госпожи.

-          Неплохо, значит, ты время проводила в ее обществе.

-          Да! Она совсем не такая строгая как Галадриэль. Хотя тоже королева. Галадриэль - студеное озеро – величественное и прекрасное; утренняя звезда – высокая и ясная. А Тауриэль – ветер – стремительный и непостоянный; пламя – яркое и живое. Если Галадриэль – Утро, Арвен – Вечер, то Тауриэль – Полдень эльфийского мира.

-          Это тебе Трандуил сказал? – съехидничала Рута.

-          Сама догадалась. Спи.

Они отвернулись друг от друга. Через некоторое время эльфа сморил сон. Засыпая, она вдруг вспомнила, что так и не расспросила Руту очень-очень о многом.

 

Странное дело – Эарель была вовсе не такой, какой представляла эльфов Рута. Конечно, Эарель была не первым эльфом, встретившимся ей. Но до сих пор у юной воительницы о Перворожденных было лишь одно мнение: легкомысленные поэты, которым нет никакого дела до Людей. Они замыкаются где-нибудь в глуши, а там и время течет совсем по-иному, в угоду им. Рута была из тех, кто восхищался эльфами как чем-то недосягаемым – как звезды или Луна, но ратные подвиги, воинская слава были ближе и понятнее.

Теперь Рута видела, что Эарель другая. И девушку удивляло то, как ее спутница (вероятно, повторяя слова Тинтариль) рассуждала о войне. Эарель говорила, что орки не виноваты, что родились орками. И их тоже можно понять, а не отрубать сразу голову случайно встретившимся… Никому не чужды добрые дела – так утверждала Эарель. Но при этом о Финморедель в Рохане слагали песни. От руки Финморедель полегло немало врагов. Может, Эарель и Финморедель – это два разных эльфа? – порой спрашивала себя Рута. И тут же на себя сердилась: конечно же, это один и тот же эльф! – ее спутница. Как это Эотайн сказал – легенды ходят по зеленой траве средь бела дня; эльф под руку с гномом и все такое? Эарель иногда казалась той же легендой: лориэнская дева («а сам Лориэн-то сейчас мертв!»), Хельмова Падь, баллады… Ан нет – протяни руку и притронешься.

-          Ты что-то хотела сказать, Рута? – прервал ее размышления голосок эльфа. Оказалось, Рута действительно пощупала Эарель, желая удостовериться, что та рядом.

-          Нет-нет, извини. Это я задумалась.

Они выехали рано утром – чтобы поменьше народу обращало внимание на странную троицу: хоббит, человек и эльф. Беседа не клеилась. Эарель мучилась, как бы расспросить Руту о значении некоторых ее замечаний. Лила просто смотрела по сторонам. Рута же продолжала размышлять.

Как это случилось, что Боромир спасся? Арагорн ведь должен был определить – жив тот или нет. И куда он ездил? Откуда взял кольчугу? Сплошь и рядом загадки. Он такой… такой… такой Боромир! Как в сказке про принца Белой Башни… Он жив! Он жив! Счастье так переполняло Руту, что она опасливо посмотрела в глаза улыбающейся Эарель – не над ней ли смеется та? Эльф поймала ее взгляд и вдруг улыбка исчезла с лица Эарель:

-          Какие у тебя восхитительные глаза, дочь Вивианы! Глубокие, как озера и такие зеленые! У кого же я совсем недавно видела такие же?

-          У себя самой, - предположила Рута, - вода в умывальнике, наверное, тебя отразила…

-          Нет-нет. У меня не зеленые… Вспомнила! Я, когда изучала в трактире того неудачливого мстителя, обратила внимание, какие у него красивые изумрудные глаза.

Рута ахнула и схватилась за голову:

-          Неужели это был Инхольд?!

-          Кто такой Инхольд? – Лила уже не удивлялась.

-          Мой старший брат.

-          Прекрасно! Сейчас же рассказывай, а то потом из тебя и слова не вытянешь.

-          Лила, неужели это тебе интересно?

-          Конечно! Уже столько времени едем вместе, а ты все окутана покровом тайны.

-          Эарель, ты тоже настаиваешь?

-          Настаиваю. Манвэ Сулимо, неужели я дождалась, и она хоть что-то о себе поведает!

-          Да я и сама толком ничего о себе не знаю. Ладно, слушайте.

 

-          Я совершенно ничего не помню про свою мать. Инхольд говорил, что она умерла при родах.

-          А сколько лет в то время было Инхольду?

-          Что-то вроде шести. Он сам помнил о своем детстве до моего рождения только то, что они с матушкой жили у озера, в лесу. Потом мама решила срубить какое-то дерево. И дальше Инхольд рассказывал, что потом они долго шли по лесу, и он плакал, и матушка тоже плакала. Потом им встретились три девушки. Одна из них была Лотириэль. Да-да, вы не ослышались. Жена роханского короля. Они помогли матушке родить меня. И она скончалась у них на руках.

-          Неужели Инхольд не помнил, кто ваш отец?!

-          Нет. Он говорил, что матушка ему про это ничего не рассказывала.

-          Но должен же он был быть! – закричала Лила.

-          Спокойнее, крошка. Инхольд ничего не знал об этом. Не стал ведь бы он скрывать от меня имя отца. Он помнил, что матушку звали Вивиана – и рассказал об этом Лотириэль. И мне. А про отца не сказал. Не знал он о нем ничего. Лотириэль похоронила нашу матушку со всеми почестями. Она забрала все украшения и амулеты – сказала, что они принадлежат мне, и когда мне захочется, я смогу их забрать. Но она не смогла определить, откуда была моя мать.

-          А как она выглядела? – Эарель сочувственно смотрела на нее.

-          Она была смуглой, но волосы ее были как у Тинтариль.

-          Странно. Значит, у нее с Инхольдом волосы светлые, а у тебя – темные. Может, отец был темноволосым? – рассуждала Эарель.

-          Наверное. Я уже об этом думала.

-          А почему ты не узнала брата?

-          Я видела его  в последний раз, когда мне было десять лет. Он оставил меня в Рохане и уехал на юг. Он считал, что нашу семью надо искать там. С тех пор я его не видела.

-          Это он только потому, что знаки на амулетах были незнакомы Лотириэль, решил туда ехать? А что там было изображено?

-          Ну, вот один из них. Очень странный, правда? Но мне нравится.

Эарель приняла в руки тяжелый металлический кружок на черной веревочке. На лицевой стороне был выбит меч, справа от него – солнце, слева – полумесяц.

-          Какой странный полумесяц! – воскликнула эльф. – Впервые такой вижу – «лежачий», рожками кверху! Не было бы солнышка, я бы сочла его за челн.

-          Посмотри, какой меч. Лезвие такое узкое! Я даже считала, что рука чеканщика соскользнула – такие я не видела никогда. Он даже похож на гномью руну «л». Странно, да? – Рута пихнула в бок Эмриса, так как задумавшаяся Эарель начала подгонять Длиннонога.

Эльф перевернула амулет. Там был изображен дракон.

-          Да уж, интересно. Может, это имя твоего отца начинается на «л»?

-          Ты что, хочешь сказать, что он был гномом? – вспылила Рута.

-          Ну почему же? Гномьи руны – это Кирт Даэрон, буквы Синдар, придуманные песнопевцем  Даэроном еще во времена Лутиэн. А гномы их лишь заимствовали. Да и мало ли, почему он мог так обозначить…

-          Тогда кто это? – усмехнулась девушка.

-          Говоришь, около озера? Да еще и в лесу? Знаешь, когда я слышу «лес», представляю либо Лориэн, либо Эрин Ласгален, либо Фангорн. Так что я тут не помощник.

-          Ну вот. Ты что, считаешь, что Лотириэль не перебрала всех живущих в лесу около озера особ мужского пола? Тогда у нее еще не было детей, и всю нежность и заботу она обратила на нас с Инхольдом.

Внезапно Эарель обратила внимание на несвязность речей Руты:

-          Стой! Ты говоришь, что Лотириэль о вас заботилась. Тогда откуда он привез тебя в Рохан?

Рута замялась:

-          Ну да. А кто сказал, что она обо мне с рождения заботилась?

-          Ты сказала, - немедленно заявила хоббитанка, - конечно же, приняла она у твоей матери роды, и ты потом десять лет в лесу под кустиком валялась, крошка Руэ… ой!

-          Что случилось? – одновременно обернулись к ней Эарель и Рута. Лила медленно оглядела обеих:

-          Нет, ничего, пожалуй. Рута, раз уж ты разговорилась, объясни про Боромира.

-          Там и объяснять нечего…

-          Рута, я что, на коленях тебя умолять должна?! – обиделась Лила.

-          Да там такая история… Если объяснять кратко, мне в детстве рассказывали много сказок. И любимая была – про принца Белой Башни Боромира. Мне не нравился только конец – когда его убивали, поэтому я постоянно заставляла припоминать как можно больше подробностей, чтобы конец просто не успел прозвучать.

-          Чего же ты так эту сказку любила? - казалось, Лила знает ответ.

-          Один раз я решилась спросить: а была ли у этого принца принцесса. Тогда мне ответили…

-          «Да, и звали ее крошка Руэ!» - тоненьким голоском перебила ее хоббитанка. - Все! Я узнала тебя!

Эарель удивленно посмотрела на спутниц. Рута вначале, застыв, растерянно хлопала ресницами. Потом выкрикнула что-то (вероятно, оскорбительное) и расплакалась.

-          Лила! – Эарель грозно накинулась на хоббитанку, - это еще что за история? Я запретила тебе задевать Руту!

-          Я ничего такого не сказала! – отпиралась Лила.

-          Тогда почему она плачет?!

-          Вот тоже неожиданность! – фыркнула хоббитанка.

-          Мои самые чистые, - всхлипывала Рута, - детские воспоминания! Самые первые… самые безмятежные! Зачем ты сделала это? Зачем? Да, твои родители умерли, но ты их хотя бы видела! Ты знаешь, кем был твой отец! Ты – родственница тана Ширского! Ты росла среди своих! Хоббитанка, зачем ты это сделала? Да, меня тоже любили. Но я была чужая, понимаешь, чужая! Я не была хоббитом! У меня самые обычные круглые ушки, не такие, как у тебя или Эарель! Зачем ты бьешь по самому родимому, самому больному? Что я тебе сделала? Зачем ты прикоснулась грязными руками к моему детству?!

Лила зажмурилась и втянула голову в плечи, ожидая от Руты пощечины. Но Рута уже ни на кого не обращала внимания. Эарель попыталась утешить ее, но Рута засопела и пришпорила Эмриса.

-          Это надолго! – Лила уже забыла о маячившей в воздухе пощечине. – Она и в детстве такая была.

-          Хоббитанка! – прорычала Рута. – Если ты не засунешь себе что-нибудь в болтливый рот, я отрежу тебе язык, поняла? Я давно пообещала тебя убить. Знай – я обещания выполняю!

-          Руэ, пожалуйста, прости меня.

Эарель не поверила своим ушам: это Лила просит прощения?!

-          Я не хотела тебя обидеть. Это мой длинный язык виноват. Руэ, пожалуйста! Я просто обрадовалась, что это ты. Мы с тобой почему-то не дружили, но ведь знакомы были! Почему ты не сказала, что ты – это ты? Зачем ты таилась? Теперь мне понятно, что ты делала в Бри. Тебя, Верзилу, просто не пустили в Шир, а ты хотела повидать тетушку Пионию?…

-          Лила, умолкни!

-          Прости, Рута, видишь, какая я болтушка. Я не хочу тебя оскорбить – язык сам глупости вываливает. Руэ, ты меня простила? Давай обнимемся и больше ссориться не будем.

-          Уйди. Я сейчас неспособна прощать… Почему при родах умерла матушка, а не я?! Во мне все так всплыло…

Эарель, предчувствуя, что новый поток слез не заставит себя ждать, решительно вытащила маленькую бутылочку:

-          Глотни.

-          Что это? – испуганно спросила Рута.

-          Лекарство. Пей.

Рута подчинилась.

-          Теперь успокаивайся. Я прослежу, чтобы Лила помолчала.

 

Конечно же, плакать Рута перестала. Но больше ни слова – девушка умолкла, глядя в одну точку. Эмрис, будто поняв хозяйку, пошел чуть впереди. Эарель в очередной раз призналась себе, что в одиночку странствовать гораздо проще, так как она не умеет держать беседу в нужном для нее русле.

-          Лила, объясни мне, что здесь произошло.

-          Ты что, Эарель, не поняла еще? Она, когда была ребенком, жила в Шире. А точнее – у неизвестной тебе, но хорошо знакомой мне Пионии Баррелз, в Криковой Лощине. Господин Мериадок любил, да и сейчас любит рассказывать хоббитятам о событиях своей молодости. Да так увлекательно! Все – как сказочки. Тетушка Роза так и называла их «Брендибэковы сказочки» и очень-очень редко отпускала нас с Эланор в Бэкланд их послушать. А вот Рута часто туда ходила. Тогда мы звали ее «крошка Руэ Чесночок».

-          Почему чесночок? – удивилась Эарель.

-          Пиония Баррелз выращивала совершенно неповторимый чеснок. И Рута его просто обожала. Она очень часто помогала Пионии ухаживать за ним, готовить обильно нашпигованные чесноком блюда, и от нее всегда так замечательно им пахло! Бывало – кто простудится, его Пиония чесноком лечить начинает…

-          А что случилось потом?

-          Я точно не помню, все-таки я была еще маленькой. Рута не поладила в Криковой Лощине кое с кем и приехала в Бэг-Энд. А через неделю явился очень красивый молодой человек – не знаю, правда, как он к нам попал – и забрал Руту. Мы, хоббитята, тогда думали, что это принц, а оказалось – ее брат.

-          Стой, но Рута же не хоббитанка. Если она сейчас такая высокая, то в десять лет в ней было не менее четырех футов, - спохватилась Эарель.

-          Потому она в Криковой Лощине и поругалась со своей подругой, Примулой, которая потом утонула; говорят, утопилась. Руту за глаза называли подкидышем, нет, не для того, чтобы обидеть. Просто называли, как тебя вот называют Финморедель. Вот мы и подумали, когда приехал Инхольд, что она принцесса, просто потерявшаяся. А Инхольд ее нашел и приехал за нею.

-          Но Пиония должна была знать правду!

-          Наверное, Лотириэль строго-настрого запретила эту правду кому-либо рассказывать. И Пионии пришлось молчать.

Эарель молчала. Несколько оброненных прежде Рутой фраз обрели смысл. Лила с опаской посмотрела девушке в спину и шепнула эльфу:

-          Ты меня защитишь?

-          От кого?!

-          От Руты. Я ее боюсь. Она погрозилась меня убить.

-          Меньше зли ее и останешься цела. Прикусывай язычок, - посоветовала Эарель, - у нас с тобой уже был разговор о болтливости, но ты не посчитала нужным изменить свое поведение. Тогда я повторю еще раз: не задевай Руту. Она чувствует себя несчастной. И она действительно несчастна. Меня любовь окрыляет, я воспаряю к небесам, я лечу над изумрудной травой, хрустальными ручьями, рубиновыми цветами. Я ложусь и встаю с именем любимого на устах, и сердце мое радуется. Любовь поманила меня – и я за ней последовала. А Руте любовь обрубила крылья. Посмотри на нее и вспомни день, когда мы ее встретили. Да, Боромиру она симпатична, но для него она лишь ребенок. Ему все-таки шестьдесят лет. А Рута любит его всем сердцем, ибо любить более некого. У меня есть отец, друзья, королева Тауриэль, наконец, если я буду отвергнута. Я не останусь одна. А у Руты нет никого. И брат, случайно вспомнившийся, тут же был потерян, если это был он.

-          Эарель, ты не права! А как же эта… как ее… Лотириэль?!

-          Поразмысли-ка сама над своим вопросом. Рута верно сказала – она везде чужая. Я незнакома с Лотириэль близко – мы виделись всего один раз, и то до моего отъезда. Но не думаю, что она, став женой роханского короля, по-прежнему пеклась бы лишь о Руте. Иначе Рута жила бы сейчас в Рохане, а не скиталась. Помни об этом, Лила.

-          Эарель, скажи, а как эльфы влюбляются? – подумав немного, спросила Лила. – Они могут полюбить хоббита?

-          Фродо говорил, что в вашем роду – Туков – кто-то женился на эльфийской девушке. Значит, могут. Но скажу одно: когда меня посетила любовь, она заняла во мне главенствующее положение. Все остальное: страх, смелость, усталость, желание трудиться – все было оттеснено на задворки и подчинялось лишь любви.

-          А принц Зеленой Пущи красивый?

-          Лила, кажется, ты болтаешь лишнее… знаешь, я тоже могу обидеться! Ты неисправима! С тобой просто невозможно разговаривать!

Эарель нахмурилась и слегка отдалилась от хоббитанки. Эльф вдруг ощутила сожаление, что взяла с собой Лилу. Однако это чувство вскоре покинуло ее. Там, впереди, на расстоянии многих дней пути, был призванный решить ее судьбу…

 

Глава 7. Странный недуг.

Последним четким воспоминанием Бальбо был переход через горы и просьба Боромира дать ненадолго Длиннонога. Дальше все терялось в каком-то зыбком мареве. Ему постоянно хотелось пить, но распухший язык с трудом ворочался во рту, и сказать это он не мог. Бешеная тряска – вот что он ощущал. Изредка в рот лилась вода, тогда туман перед глазами сменялся сном…

Очнулся он в какой-то комнате. За небольшим окном было темно, виднелся краешек луны. Бальбо пошарил вокруг себя руками – вроде, кровать.

-          Пить! – шепотом попросил он. Невидимая рука приподняла его голову. В губы ткнулся край чашки. Бальбо сделал несколько глотков и уснул крепким здоровым сном. Ему снилась родная норка, деревья, мягко шумящие, и танцующая Лила…

Пробудившись свежим, но очень голодным, Бальбо удостоверился, что лежал он действительно в кровати. Рядом сидел мальчик:

-          Ой, ты уже проснулся?

-          Вроде да. А где я? И кто ты? Где все, и как я сюда попал? И что случилось?

-          Случилось то, что ты чуть не умер. Сиделка только что вышла, оставив меня присмотреть за тобой, если проснешься и попросишь чего-нибудь. Я здесь, вообще-то, прислуживаю. Ты в Минас-Тирите, в Палатах Исцеления. Не в той, правда, где, как говорят, находился твой сородич, но все равно комната хорошая, правда? А зовут меня Фреалас, а тебя, я знаю, зовут Бальбо. Тебя привез сам Капитан Минас-Келебрина! Правда, я его не видел, мне сиделка сказала. Как это все замечательно! Ты, наверное, у себя на родине знатный рыцарь, коли тебя сам Капитан Рандир привез!… Ой, совсем забыл, тебя же надо напоить! Хочешь?

Бальбо едва успевал понимать то, что тараторил Фреалас и поэтому счел за нужное кивнуть, еще не вникнув в смысл вопроса.

-          Удержишь сам чашку?

-          Удержу.

Хоббит не сумел определить, что это был за напиток, но ему понравилось, и он с готовностью выпил вторую порцию. Фреалас сиял:

-          Ой, как хорошо, что ты не умер!

-          Да уж! – хмыкнул Бальбо. – Ты меня прости, а поесть что-нибудь можно?

-          Не знаю. Сейчас прийдет кто-нибудь из взрослых, и скажет, можно или нет. Но, наверное, можно! Ты такой худой, тебе надо поправляться. Когда тебя привезли, ты и то потолще был.

-          А когда меня привезли?

-          Несколько дней назад. И, говорят, ты в дороге не ел. Я бы умер!

Бальбо посмотрел на пухлые румяные щеки Фреаласа и рассмеялся. Мальчик обрадовался:

-          Ну, раз ты смеешься, я тебя на пару минуток одного оставлю и побегу за кем-нибудь. Подождешь?

Бальбо кивнул и лег поудобнее. Скорее всего, это Эарель попросила привезти его сюда. Тогда Капитан Минас-Келебрина не такой уж суровый, каким он казался хоббиту. Бальбо оглядел комнатку. На стуле около кровати была сложена его одежда, кем-то тщательно выстиранная.

Тут хоббит вдруг вспомнил про свою странную нечувствительность и укусил себя за палец. Больно не было. Бальбо вцепился зубами в руку покрепче. По руке побежала крошечная капелька крови. Было щекотно, но ничуточки не больно. Полуростика начала бить мелкая дрожь: значит, его не вылечили! Что с ним?

 

Фреалас очень быстро привел сиделку: благообразную старушку с миской в руках. Хоббита накормили.

-          Ну вот, раз ты ожил. Рассказывай, что с тобой было, - велела сиделка, - мы тут и не знали. От чего лечить: Капитан Минас-Келебрина толком ничего нам не сказал. Болит что-то?

-          Вот в том-то и дело, что ничего не болит, - признался Бальбо, - меня осматривал Элроир, Властитель Ривенделла, но ничего не обнаружил.

-          Ну вот мы и посмотрим, кто лекари получше – Эльфы или Люди, - подмигнула сиделка хоббиту, - ты можешь пока поговорить с Фреаласом, а я пойду, расскажу о твоем недуге. Будь уверен – тебя вылечат. Для умирающего жизнь в руке у Короля лежит – ты должен знать эти строки. Ну что ж, лежи, набирайся сил. Фреалас, останься.

-          А откуда ты знаешь Рандира? – первым делом, как только они остались вдвоем, спросил Фреалас.

-          Он встретился нам на пути.

-          Нам – это кому?

-          Ну, эльф, человеческая девушка и мы, два хоббита. Мы шли в Минас-Тирит. И нам встретился он. Больше ничего не помню, - схитрил Бальбо, посчитав, что какому-то мальчишке не обязательно знать о состязании.

-          А какой он?

-          Не знаю. Я же говорю – я болел и мало что помню. Ты о себе лучше расскажи.

-          А что рассказывать! – пожал плечами Фреалас. – Это ты скажи: правда, что ты у себя на родине очень знатный?

-          Не думаю. Я – самый обыкновенный. Просто я друг Рыцаря Роханской Марки Мериадока, и тренирую молодых сородичей на случай, если вдруг придется созывать ополчение…

-          Ой, а кто был тот эльф? Тоже какой-нибудь прославленный воин? – затаив дыхание, спросил мальчик.

-          Не знаю, насколько она прославленная. Это Эарель Темноволосый Эльф, дочь Орофина из Лориэна.

-          Я что-то слышал о ней… Но не припомню, что.

-          Может, ты слышал что-нибудь о Руэ-Руте, дочери Вивианы?

-          Дочь Вивианы? – удивился Фреалас. – Нет, ничего.

Бальбо удовлетворенно улыбнулся. Рута, оказывается, была самой обыкновенной девчонкой, вовсе не героиней.

Глава 8. Дорога к принцу.

Вновь остановились в какой-то деревушке. Румяная молодая хозяйка с радостью приняла девушек. Тут же они оказались за столом, и хозяйка, улыбаясь, положила им кашу в огромные миски. Лила испуганно уставилась на порцию:

-          Ой! Это все мне?

-          Тебе! – хозяйка грохнула об стол блюдом с огромными ломтями горячего хлеба.

Пока Лила давилась, Эарель выскользнула из-за стола. Следом устремилась Рута. Хозяйка не обратила внимания, так как в это время уговаривала хоббитанку взять «этот малюсенький кусочек хлебушка».

За ширмой в углу Эарель сняла мужское одеяние, подаренное Келеборном, и облачилась в старое платье.

-          Зачем? – удивилась Рута.

-          Ждите меня здесь. Завтра я вернусь.

-          Что случилось?

-          Близко Лотлориэн, - Эарель заплетала волосы и укладывала косы вокруг головы.

-          И что? Там же никто не живет!

-          Но там жили. Я, например, жила. Я хочу увидеть талан, где я ночами стояла рядом с отцом. Хочу увидеть цветы, хочу в последний раз вдохнуть в себя мир Лотлориэна. Пойми меня, Рута. И не удерживай меня. Я завтра вернусь.

-          Возьми побольше стрел.

-          Кого мне там бояться? – пожала плечами Эарель, но послушалась Руту. – Я завтра вернусь.

-          Я это уже слышала. Что я тебе скажу? Моя воля – я бы не пустила. Но ты же все равно пойдешь. Так иди.

Эарель смущенно потупилась:

-          Прости, я не беру тебя с собой. Я нуждаюсь в одиночестве хотя бы на день. Никуда не уходите, ждите меня здесь.

Эарель вышла из-за ширмы, поклонилась хозяйке и удалилась. «Норо лим, Андал!» послышалось со двора, затем тишину прорезало ржание Длиннонога, застучали копыта, и все стихло.

-          Куда это она? – не сговариваясь, спросили Лила и хозяйка. Рута скривилась:

-          К дракону в пасть! Ну и пускай идет себе. Каша еще не остыла?…

 

Кларис, так звали добродушную хозяюшку, постелила Руте и Лиле за ширмой.

-          Рута, - вдруг шепнула хоббитанка, - пожалуйста, помоги мне. Я очень нуждаюсь в твоей помощи.

-          Что такое? – буркнула Рута.

-          Я хочу вырасти.

-          Чего-о?

-          Я хочу немножко подрасти.

-          Ты чего, от каши взбесилась?

-          Я не взбесилась. Господин Мериадок и наш тан выросли ведь. И я хочу. Ты только должна будешь, когда мы к Фангорну подъедем, немножко задержать Эарель, чтобы я успела напиться из энтовских источников.

-          Я-то Эарель задержу. Только смотри, чтобы тебя энты не затоптали, - хмыкнула Рута.

-          За что?!

-          За вторжение. Как хочешь, вообще-то. Мое дело – задержать Эарель. Дальше сама действуй.

-          Так ты поможешь? – обрадовалась Лила.

-          Помогу. А зачем тебе расти?

-          Не засмеешь?

-          Не засмею. Говори уже! Неужели мы с эльфом тебя своими вздохами заразили? Кто это? Не Бальбо, правда? Зачем бы тебе надо было расти, если бы ты любила Бальбо.

-          Рута, где твой третий глаз?

-          Что-о?

-          Третий глаз. Так называют тех, кто умеет читать мысли и провидеть будущее.

-          Я просто пытаюсь разумно рассуждать. Ну, кто он? Только не говори, что это Боромир. Если я для него дайа, то на тебя он вообще не посмотрит.

-          Почему?

-          Потому, что я тогда тебя убью. Или нос отрежу. Или язык, как давно обещала.

Лила расхохоталась:

-          А я бы по тебе не сказала, что ты такая кровожадная. Это Гилфарас. Не удивляйся, я понимаю, что эльфа мне не видать, как своих ушей. Я просто хочу подрасти, чтобы быть похожей на фрейлину Эарель, а не куклу. Мне от Гилфараса много не надо – пускай он для меня песню сочинит, и я буду довольна.

-          А зачем для этого расти?

-          Так красивее. – объяснила хоббитанка. Рута криво усмехнулась. Вот и последнее разумное существо из них троих потеряло рассудок.

 

У самого края Золотого Леса Эарель спешилась.

-          Мой родимый Лотлориэн! – воскликнула она. – Мой прекрасный лес!

Золотой луч уходящего солнца пронзил листву, и все будто замерло. Эльфийский лес узнал дщерь свою…

Эарель касалась руками деревьев, и в памяти ее вставали дни расцвета Лориэна, великолепный Карас Галадхэн… Сюда приезжали Элладан с Элроиром. Может быть, где-то рядом жила спокойная златовласка Тинтариль.

Здесь двадцать лет назад ступила нога темнолесского принца. Он видел это! Он сможет ее понять!

Но ей нравится быть одной! Сможет ли она долго быть рядом с кем-то? Пожалуй, сможет. Поездка была ее маленьким испытанием. Если она осталась той же Эарель рядом с Рутой и Лилой, то рядом с Леголасом ей ничего не грозит…

Ах, надежды, надежды… Он может ее отвергнуть… Она может вообще не решиться открыть ему свое сердце. Он такой красивый, печальный… Нужна ли она ему? Может, той встречи во время битвы вообще не было, а она ее придумала?

Эарель долго скользила тенью по траве, пока не нашла талан, где когда-то жила. Ни следа – кроме забавной надписи на полу «Эарель Финморедель и Эарель Анкалимэ – мы всегда будем вместе». Эльф горько усмехнулась: безжалостное время показало, какова их судьба.

«Отец часто говорил: счастье – это птица. Если не подрезать крылья – улетит». Эарель вздохнула. Упустила ли она свое счастье? Лес – точно упустил. Эльфийский Лес, потерявший своих бессмертных обитателей, погибает. Почему Люди так самонадеянны? Почему они считают, что обойдутся без Эльфов? Или это Эльфы отчаянно цепляются за Людей? Где ответ? Она вернется на Тол Эрессеа – с Леголасом или нет – все равно. Он тоже рано или поздно уплывет из Среднеземья. И Кэрдан уплывет. И эльфы Итилиэна, и эльфы Ривенделла, и эльфы Эрин Ласгален – все уплывут в Благословенный Край. И в эльфийских лесах, как и в простых человеческих, начнет опадать листва.

Она подрезала крылья своему счастью. Она могла бы дождаться Леголаса на Тол Эрессеа, не возвращаться сюда, не ранить сердце зрелищем покинутого Лориэна. Она могла ехать одна, тогда она была бы уже там, рядом с ним. Но она сама оттягивает этот момент. Зачем? Не потому ли, что она боится быть неузнанной?

Ночь застигла одинокую Эарель у ее талана. Силы покинули деву, и она устало опустилась на пол. Тихим голосом она призвала рассвет – рассеять сумерки, но вместо восхода она узрела странное видение.

Перед ее глазами предстал прохладный осенний день, и вереницей летели вниз с раскидистых ветвей мэллорнов их сухие листья. Ветер подхватывал и кружил золотые лаис. Печальный шорох  наполнил лес.

С тоскою прошептала Эарель:

-          Дорэ Ласселантэ, ран лаис кум ильвэ и-элдаэннэ.

В руку ей опустился листок как талисман или дар на прощание. Эарель поднесла его к глазам – золотая кожа была пронизана сеткой – скелетом – сухой и безжизненный, он как рыбка трепетал на ладони. «Винфиль хэста усулин, а Лориэн! Нол, Элдар луилин эке»

Слезы из глаз девушки блеснули, падая на лист. Но не оживили его, наоборот, замерзли, застыли. Эарель оглянулась и затаила дыхание – она была в сердце Зимы. Грозные деревья, лишенные кроны, были скованы хрустальным белым инеем. Вокруг беспрерывно летел и летел густой снег. Никогда не видела эльф настоящей зимы и хорошо знала, что порог Лориэна морозу никогда не переступить… Но снег падал на платье, руки Эарель – значит, так будет когда-то…

-          Йэлин, - молвила она, - йэлин хилькин алдаэбар! Эр Валар турэ оронтэ Ур и-наль антулиэн ор Таурэ! Нэзир луни веро, ламир хэлькедорет о-орт.

И она очнулась – все было по-прежнему: никакой зимы. Она сжала ладонь, но в ней ничего не было.

-          Что за дивное виденье? Что за странный сон! Пусть сумерки и тени прийдут к подножиям мэллорнов – свет Лориэна никогда не угаснет совсем.

Было пора возвращаться. Эарель ходила по Лориэну всю ночь. Ее ждали Рута и Лила. Два невинных существа, желающие ей счастья, но сами – несчастные. Рута, по крайней мере, точно несчастна. Она потеряла все. И Эарель ничем не может ей помочь. Как жаль!

«Впереди Фангорн. Удержусь ли я от соблазна?».

 

Подруги засыпали вернувшуюся Эарель вопросами, но та молчала. Собрались, поблагодарили Кларис (Руте еле удалось уговорить ее принять хоть несколько монет) и уехали.

Эарель нарушила молчание только через час.

-          Впереди Фангорн, - сообщила она. Лила вздрогнула. Эльф читает ее мысли, как и Рута? Рута заметила испуг хоббитанки и усмехнулась.

-          Что у вас опять за тайны? – поинтересовалась Эарель.

-          Никаких тайн, - ответила Рута, - это ты что-то скрываешь.

-          Я ничего не скрываю. Я была в лесу. Все. Обдумывала многое.

-          И что же, например?

-          Лила, я думаю, тебе будет неинтересно знать, о чем думают в лесу эльфы. – Эарель устало вздохнула. – Рута, вы больше не ссорились?

-          У нас не было времени, - хихикнула девушка, - Кларис все время нас кормила.

-          Лила, тебе бы хотелось сейчас попасть домой? – неожиданно спросила Эарель. Хоббитанка удивленно подняла глаза:

-          Чего это? Прямо сейчас?

-          Да. Хотелось бы?

-          А почему ты спрашиваешь?

-          Лила, ответь, пожалуйста. Мне просто хочется знать.

-          А ты что, можешь меня сейчас же домой отправить?

Эарель с Рутой переглянулись и рассмеялись.

-          Да уж, и не поймешь, кто из вас эльф, - воскликнула Рута, - это же ваша, хоббитская присказка «У эльфа спросишь ты совет; где скажет да, там скажет нет». И ответа в жизни не дождешься на поставленный вопрос. Ой, Эарель, извини!

-          Интересно! – вдруг посерьезнела Эарель. – Вот что значили слова Боромира, когда мы только встретились. Помнишь, Рута? Он все спрашивал у нас, кто мы, а ты требовала убрать меч. Тогда он посмотрел на тебя и сказал: «Истинный эльф! Что ни спросишь – никогда сразу ответ не даст!» Откуда он знает эту присказку про эльфов?

-          Подумаешь! – отмахнулась Рута, - у кого-то из знаменитой четверки услышал и запомнил… Эарель, ну зачем ты мне о нем сказала?! Я теперь буду перебирать его слова, его жесты… Подумать только, какая я злая, жестокая! Я же искала брата, а встретила Боромира – какой там брат! Поджала хвост, как кошка, и только и делала, что привлекала его внимание. Так трудно в нашем мире, в наше время правильно все делать. Вот я боюсь, что произойдет еще что-нибудь, и я забуду про любовь, целиком уйду во что-то новое…

-          Есть очень красивая легенда, - сказала Эарель, - ее сочинили люди, поэтому тебе она должна быть близка. Это пример, как надо любить и ждать.

Наверное, в мире никто и не знает,

Кто звездочку первую нам зажигает.

Историю эту поведал мне ветер,

Он знает все-все, что творится на свете.

В деревне три девушки мирно так жили!

Они меж собою сердечно дружили.

У каждой из них был возлюбленный, милый.

Об этих шести все вокруг говорили.

Была их любовь так чиста, как потоки

Воды, с хладных гор низвергавшейся в сроки.

Но не было счастье их так безмятежно.

Ушли женихи на войну, и с надеждой

Их ждали невесты. Свечу на закате

На окна они выставляли, как братьям:

То делали, чтобы вернулся их милый,

И не заблудился в тумане без силы.

Первой недолго пришлось убиваться.

С милым на месяц пришлось лишь расстаться.

«Видел ли наших любимых ты в битве?

О них мы Валарам возносим молитвы» -

Это две младшие девы спросили.

И речи такие в ответ получили:

«Где они – я, к сожаленью, не знаю.

Но свидеться с ними  надежд не теряю»

Утешились этим две юных подруги…

Ни зги не видать на дворе из-за вьюги.

Вдруг – в дверь постучались. Открыла вторая:

«Мой милый!» пропела, от счастья сияя.

Спросила, вздохнув, его третья девица:

«Возлюбленный мой еженощно мне снится.

Но, может, его наяву ты видал?»

«Право же, дева, я долго скакал…

И, к сожаленью, его я не видел.

Прости меня, дева, коль чем-то обидел.»

Свадьбы сыграли, но очень грустна

Во всей деревне лишь дева одна.

Любимого нет, хоть война прекратилась.

Но вечера нет, чтоб свеча не искрилась.

А вдруг он прийдет, ненаглядный ее!

Надеется дева и слезы не льет.

Лишь в ложе небесное солнце пойдет,

Она на окошечке свечку зажжет.

И первая звездочка, что в небесах

Зажжется средь сумерек в наших краях,

Ее то свеча, что не сгинет  вовек,

Пока лишь способен любить человек.

Лила помолчала, потом спросила:

-          Это что, считается, что первая звезда – это свечка в ее окне?

Рута всплеснула руками и саркастически воскликнула:

-          Какая же ты умная! Я бы в жизни не догадалась!

Лила обиделась. Щечки тут же вспыхнули алым, губы задрожали. Эарель задумчиво отметила:

-          Обычно все наоборот.

-          Их тогда должно быть три таких звездочки, - вновь подала голос Лила, - нас же трое!

Эарель кивнула и вдруг спросила:

-          Скажи, Рута, я действительно невыносима?

-          Почему вдруг? – Рута погладила руку эльфа. – Ты среди нас самая выносимая. Все будет хорошо, Эарель. У тебя-то точно все будет хорошо. У него нет причин, чтобы отвергнуть тебя. Ты – фрейлина и подруга его матери…

-          Скажешь тоже! Тебе кажется, что это веский довод, чтобы ни с того ни с сего меня полюбить? И знаешь, мне порой кажется, что она ему не мать. Да, она – жена его отца. Но разве не могла его мать разделить участь Келебриан?

-          Глупости! – решительно заявила Рута. – Почему она должна была разделить участь Келебриан?

-          Не знаю. Но не могла же я спросить у Тауриэль: «Госпожа, мне тут твой сын нравится, но я вообще сомневаюсь, что он – твой сын». Как ты считаешь, Рута, что бы тогда Тауриэль со мной сделала?

-          Ну, если у трактирщицы она разбила на голове кувшин… Не знаю даже… Эарель, мне кажется, на сей раз эльфийское чутье подвело тебя.

-          Но посуди сама: Леголас – такой тихий, такой грустный! Он принц, но кажется лишь приграничником, вроде меня. Он не настаивал на почестях, подобающих ему… Все, кто знал его, говорили мне о нем именно это. Скажи мне, как у такой пламенной женщины мог вырасти такой сын?

-          В этой семье как раз-таки мог. Отец – король: вечно занимается важными делами, ему сыном заниматься некогда. Мать – если она такая, как ты ее описываешь, живая, сама еще в душе дитя… Такая не сможет быть хорошей матерью, пока не остепенится. И рос твой принц под присмотром нянек. Старшая дочь Лотириэль, Валивен, – такая же. Много разных семей я успела повидать за свой короткий век. Но увы – поистине счастливой была лишь одна: Сэмуайс и Роза Гэмджи. Произошло чудо – и они встретились, именно они, как нельзя лучше подходящие друг другу. Они переженят и выдадут замуж всех детей, будут вместе доживать счастливую старость. Я им завидую, и мне не стыдно в этом признаться, - Рута утерла глаза тыльной стороной ладони.

Эарель сочувственно на нее посмотрела и решила вначале устроить счастье Руты, а потом заниматься своим.

 

Пока Эарель раздумывала, под каким же предлогом попасть в Фангорн, Лила вдруг хлестнула свою Лорни и скрылась в лесу. Эарель оторопело посмотрела ей вслед, потом спохватилась и крикнула:

-          Рута! Скорее за ней! Она же заблудится! Что она надумала? Норо лим, Андал!

Длинноног помчался следом за Лилой. Руте ничего не оставалось, как отправиться туда же. Но Эарель вдруг осадила коня:

-          Мы не найдем ее! Искать бесполезно! Надо ждать. Ее скоро обнаружат энты.

-          Они с ней ничего не сделают?

-          Что ты! Разве что она начнет рубить деревья.

-          Не начнет, - уверила эльфа Рута.

-          Она что, подрасти захотела? – осенило Эарель.

-          Как ты догадалась?!

-          У тебя учусь. Глупая хоббитанка! Ну, Рута, идем искать энтовские источники. Как же я сразу не поняла? И Фродо мне рассказывал, что после рассказов Перегрина и Мериадока половине хоббитят подрасти захотелось… Ну, слезай с коня. Раз волею Лилы нас сюда занесло, пошли. Эмрис, Длинноног, за мной. Фангорн, им Эарель, йендэ и-лаин гваит!

Деревья негромко зашелестели. Эарель обернулась:

-          Пошли, Рута, они нас пропустят.

Рута подчинилась, пробурчав:

-          А Куруни мне советовала остерегаться этого леса.

-          Кто такая Куруни?

-          Мы встретились в южных степях. Когда мне было около 16 лет, я упросила Лотириэль, чтобы она разрешила мне отправиться туда. Я надеялась найти Инхольда. Куруни была харадской пленницей. Совершенно случайно мне удалось освободить ее.

Эарель при этом вспомнилось клеймо, но она промолчала, слушая Руту.

-          Она родилась в Эсгароте, была искусной знахаркой, она рассказывала, что ее даже колдуньей называли. Услышав, что на Минас-Келебрин часто случаются набеги, поехала туда. Однажды с небольшим отрядом она выехала в Харад. Отряд перебили, ее взяли в плен. Она рассказывала мне, что каждый раз, готовя лекарство, мечтала, чтобы вождь им отравился. Она учила своему искусству и меня. Все, что она мне оставила – все в Дол Амроте. Я не вожу это за собой, чтобы не потерять.

-          А где она сама?

-          Она умерла. Подхватила в Эсгароте, у себя на родине, какую-то неизвестную ей болезнь… Хотя мне эта болезнь известна: счастье оттого, что обрела давно потерянное. Она была слишком счастлива, что спустя столько лет вернулась домой – это ее и подкосило. Бедная Куруни! Ведь она была всего на десять лет старше меня! Эарель, пожалуйста, не допусти, чтобы мы с братом обезумели, если нам суждено встретиться… Бедняжка Куруни! Ее лицо встает перед моими глазами. Она так ласково ко мне относилась. Видишь, Эарель, я никогда ничего не обрету. Я способна лишь терять.

Рута грустно смотрела под ноги. Эарель поспешила ее разуверить:

-          Ты не права, Рута! Ты обязательно найдешь своего брата. И Боромир непременно поймет, что ты не ребенок. Судьба не может постоянно подбрасывать беды…

-          Ты меня не понимаешь, Эарель. Я не хочу быть обязанной судьбе. Я сама, пойми, сама хочу обустроить свою жизнь, как мне нравится. Ты ведь тоже такая! Ты не стала ждать, пока судьба приведет к тебе твоего принца, ты сама поехала за ним. Отчего же ты не понимаешь меня?!

-          Я понимаю тебя. Но я хотела помочь тебе и не могу!

В ответ Рута благодарно пожала руку эльфа. Вдруг затрещали кусты, и обе вздрогнули: из зарослей выскочила Лила на своей Лорни. Она прижималась к лошади, поэтому Рута не смогла определить, осуществила ли хоббитанка свой замысел.

-          Скорее! – задыхаясь, крикнула Лила. – Там... там…

-          Энты? – усмехнулась Эарель, мгновенно взлетая на спину Длиннонога. – Рута, поехали. Теперь эта неразумная девчонка до Рохана не успокоится.

Но в душе Эарель плакала горючими слезами: она так мечтала подольше побыть в Фангорне!

 

 

Глава 9. Страна Эорлингов.

Прекрасна страна коневодов! Великолепны степи, как королева их Лотириэль. Золотятся освещающие их лучи солнца, как волосы на голове короля Эомера. Воины – все как на подбор, так же, как и кони их. Изящны и гибки женщины, как колосья на полях Рохана!

Путник! Поклонись этой земле, поклонись труженикам ее, ибо двадцать лет назад здесь не было и половины того, что есть сейчас!

В этот край вступили Эарель, Лила и Рута. Длинноног будто почувствовал, что здесь жили его предки, вытянулся, словно струна и заржал. В ответ донесся зов другого коня; через несколько минут навстречу девушкам появилось пять всадников. Рута с удовольствием вгляделась в герб на щите и плаще каждого: белый конь на зеленом фоне. Это были Стражи Роханской Марки. Один из них заговорил на Всеобщем языке:

-          Приветствую вас от лица короля Эомера. Кто вы, откуда и куда едете?

Лила почти не сомневалась, что Рута заговорит по-рохански. Она делала это, тщательно подбирая слова, не очень быстро, но, судя по всему, правильно:

-          Мы также приветствуем тебя. Прости, правильно ли я помню твое имя: Фелафрам? Сейчас ты начальник конного разъезда, а ведь мы когда-то вместе подносили стрелы тренирующимся лучникам, вместе бились деревянными мечами… Я всегда знала, что ты – способный и трудолюбивый… Погоди, ты меня не узнаешь? Я – Руэ. А это – Эарель Финморедель, дочь Орофина и ее фрейлина Лила…

Фелафрам внимательно оглядел девушку.

-          Неужели это ты?

-          Да. Это я.

-          Ты вернулась навсегда?

В глазах Руты мелькнуло какое-то странное выражение, и она заговорила вновь на Всеобщем языке:

-          Полагаю, что нет.

-          Вы следуете в Эдорас?

-          Да. Спустя два года мне вновь хочется увидеть названных матушку и сестер с братом.

Фелафрам низко склонил голову. Остальные последовали его примеру:

-          Для нас ты всегда оставалась королевной. Мы сопроводим вас до столицы. Добро пожаловать домой, Руэ.

 

Лила давно предположила, еще не зная историю Руты, что любое не вовремя сказанное слово способно заставить Руту вспыхнуть. Теперь и кошке ясно, что произойдет в Чертогах Эдораса – Рута будет кричать, спорить, ссориться, рыдать и хныкать – а кончится все, как обычно – примирением и счастливыми улыбками. Такая уж у нее черта – если волнуется – заставляет волноваться всех вокруг, либо кричать на нее, либо рыдать вместе с ней, а чаще всего – рыдать из-за нее. Да… Лила хорошо усвоила – спокойным не останется никто. Чаще всех Лила, теперь Боромир – страдают от нее. Впрочем, кое-кому это даже нравится!

«Хорошо, что эльф такая тихая и спокойная… у нее просто успокаивающий голос. Это сколько же терпения надо!»

В Эдорас попали позже, чем собирались. Эльфу пришлось, предварительно потратив несколько минут на смущенные извинения перед Фелафрамом, срочно ушивать для Лилы одно из платьев Руты. Потом с той же скоростью, в кустах, под надзором заслонившей их плащом Руты, хоббитанку переодевать. Судя по всему, как заметила Рута, Лила осушила годовой запас энтовой воды – хоббитанка выросла до четырех с половиной футов. Рохирримы старались не смеяться слишком громко, чтобы не оскорбить девушек, но история с Фангорном их крайне позабавила.

В столицу приехали, когда уже садилось солнце. Рута задумчиво улыбалась своим мыслям. Однако даже Лила почувствовала, что воздух вокруг нее словно накалился.

Высокие двери распахнулись перед ними. Рута часто задышала и бросилась вперед. Навстречу ей от трона бежала девчушка лет четырнадцати -  бледная, стройная, светловолосая:

-          Руэ!

-          Хильдвин!

Они заключили друг друга в объятия. Потом Рута смущенно повернулась к трону, где сидели Эомер и Лотириэль. Последняя вдруг вскочила и протянула к девушке руки:

-          Руэновен! Доченька! Жива! Жива!

Шум и суматоха утихли, и спутниц пригласили к столу. Рута хмурилась – “то ли молния блеснет, то ли ливень хлынет”.

Эарель настороженно следила за ней. Волновалась не она одна – Лила шептала:

-          Эльф, что с ней? Она ведь домой вернулась!

Лотириэль нежно глядела на Руту. Та молчала угрюмо и думала о своем: «Как, однако все изменилось. Лотириэль, кажется, все так же молода… но вот морщинки, бледность. Эомер над ней дрожит, может, она больна?… Ах, мамочка! Если бы ты знала!… На что эта история похожа? Кого оплакивали в Белой Башне, считали погибшим?… Но где Валивен?»

Она кашлянула:

-          Госпожа моя… ой, прости, мамочка, где Валивен?

Лотириэль обрадовалась, что Рута заговорила:

-          Она вышла замуж… полгода назад. За одного очень хорошего человека – может, ты помнишь Блиссиама? Да, да мы знаем, что по обычаю первой замуж выходит старшая дочь… Валивен противилась до последнего… Но все были уверены, что ты погибла, как Инхольд.

Лила вздохнула – «грянул гром».

-          А вы видели бездыханное тело его? Вам принесли его сердце? Нет! До того момента, как вы увидите его тело – он жив! А вы все… Думаете, мне интересно, за кого кто замуж вышел?!

Она вскочила, резко отодвинув стул, направилась к дверям. Неслыханная дерзость – ведь это правители Рохана! Слуги со смесью страха и изумления смотрели на Руту… Лила бросала умоляющие взгляды на Эарель.

Эомер ледяным голосом остановил ее:

-          Вернись сейчас же.

Рута послушалась, и, не поднимая головы, подошла к королю. Как подкошенная упала на колени и расплакалась:

-          Прости меня, прости…

Эомер был единственным, кто двинулся в замершей тишине:

-          Ты ведешь себя невоспитанно, как будто ты не старшая дочь моя, а девчонка с улицы. Немедленно извинись перед матерью!

Рута покорно сказала:

-          Мама, прости меня.

-          Раскаяние послужит тебе наказанием, - сказала Лотириэль. – Что же ты? Ведь я люблю тебя, доченька! Где же ты так долго была?

-          Я попала в плен. Но все обошлось благополучно.

Позже Эарель услышала от старой кормилицы:

-          Бедняжка Руэ, все у нее как-то несчастливо выходит. Жизнь вроде у нее интересная и насыщенная, роханская королевна ведь, но как посчитаешь ее беды – ужаснешься.

-          Та еще штучка, - подвела итог Лила. – Бедная, как ей досталось сегодня!

Дополнением к портрету Руты стал разговор с Эомером.

-          Прости ее, Эарель, она всегда была несдержанна; учитывая все то, что с ней случилось, я простил ее. Но теперь, когда она вновь поселится в Метусельде, ей надо стать спокойней… Валивен вот была всегда незаметная и тихая – в противоположность Руэновен – горячей и страстной. Они прекрасно дополняли друг друга. Лишь бы она скорей прижилась здесь вновь, мы ей скоро найдем достойную пару. Ты не знаешь, есть у нее воздыхатели?

Эарель честно ответила, вспомнив «дайа»:

-          Насколько я знаю – нет. Но я могу ошибаться.

-          Ну что ж, - молвил Эомер, - это не вопрос. Здесь много достойных людей – она, наверное, найдет кого-то по душе.

Эарель решилась сказать:

-          Король, я не думаю, чтобы она осталась. Она хочет найти брата. И…

Эльф смолкла. Стоило ли говорить о Рандире?

Эомер вздохнул:

-          Я так и знал. Неугомонная!

 

Появилась и Валивен. Желала неожиданно приехать в Эдорас и была сама удивлена: Руэновен вернулась! Они без слов обнялись и после того, как Валивен официально приветствовала царственных родителей, они устроились в комнате Руты. Эарель вежливо покинула их – у нее были дела: поговорить с Эомером об их поездке и о письмах к Элессару, кроме того, ей хотелось побродить по окрестностям. Она мечтала остаться наедине со сладкими грезами.

Когда она вернулась, она нашла обеих королевен мирно беседующими по-рохански. Эарель залюбовалась Валивен: плод любви; королевская кровь… Совсем не такая, какой Эарель могла бы представить Эовин. Длинные светлые волосы и серо-голубые глаза: она распахивала их удивленно и улыбалась растерянно-ослепительно.

Слишком уж большая разница между этими двумя красавицами. Валивен, хоть и младше Руты на два года, казалась намного взрослее – наверно, грядущее материнство заставило созреть роханку. Эарель вспомнила свое отражение и попыталась представить себе, какой же она будет спустя год после свадьбы с Леголасом… если та состоится… У нее это не получилось, но настроение заметно улучшилось.

Пока Эарель стояла в дверях, они не замечали ее, но она кашлянула, и они с улыбкой, держась за руки, повернулись к ней.

-          Извини, не встану, чтобы поприветствовать саму Финморедель. Мне тяжело.

-          Конечно! – Эарель даже порозовела.

«Странно, что Рута так любит меня. Люди ближе к Людям, чем к Эльфам, поэтому мы с ней редко говорим по душам. Мы прекрасно относимся друг к другу, но подруги ли мы на самом деле?» И еще одна мысль, ужасающая: «Она чем-то похожа на Анкалимэ… Неужели и она погибнет?!» Лицо ее помрачнело, и она долго стояла молча. Рута перешла на Вестрон:

-          И что сказала Лотир… мама?

-          Ой, мама обрадовалась! Представь себе только это! Я так хочу, чтобы это был мальчик, румяный малыш с ее серыми глазками. Она уже в нем души не чает! Блиссиам тоже надоел всем своими мечтами: «Он будет великим воином!» и так далее. А у тебя как с этим?

Эарель поняла, что пришла в нужный момент – Рута закусила губу и взглянула на Эарель. Эарель вдруг вспомнила о Леголасе и очень смутилась. Валивен растерянно переводила взгляд с одной на другую:

-          Что?! Я глупость сказала, да? Что случилось?

-          Все в порядке, - уверила ее Эарель.

Рута вздохнула:

-          Да знаешь, нравится мне один… Ну да это неважно…

И они вновь защебетали о чем-то своем, то и дело срываясь на роханский. Вспоминали о чем-то из детства, смеялись, а Эарель мечтательно глядела на плющ у окна.

«Мой принц! День нашей новой встречи – пусть это будет началом нашей общей любви, не стоит страдать в одиночку.

Я верю, ты полюбишь меня. О, я никогда не забуду твой взгляд…» Она словно опять увидела его – вот они в бою. Одновременно летят из луков стрелы, одновременно они вновь и вновь натягивают тетиву… Они стоят на самом опасном месте – от этого еще слаще замирает сердце; их движения быстры как молнии…

Вдруг он хватает ее за руку:

-          Бежим!

Они укрываются где-то, чтобы передохнуть несколько мгновений или наполнить колчан – казалось, так было вечно – десятки раз они совершали вместе вылазки… Отчего она трепещет теперь?

… Несколько секунд на глоток воды, у них перепачканные лица. Они смотрят друг на друга и смеются. В его темно-серых глазах горит огонь битвы. Он дружески сжимает ее плечо, смотрит ей в глаза:

-          Будь осторожна.

Все. Больше ничего. Опять звенит тетива, все кричат… Но вновь и вновь разум рисует ей лицо, милое лицо принца, взгляд его темно-серых глаз и улыбку, которую он подарил ей в этот заветный день…

 

Глава 10. Белая Башня и кое-что еще.

Сердце рвалось у Эарель из груди. Она так ждала этого момента, сама была вольна оттягивать его или приближать… Гонец Эомера, конечно же, уже сообщил Королю Элессару о прибытии посланницы с Заокраинного Запада. Но почему так оживлены улицы? Неужели это ей так радуется народ?

Вьезжая в Белый Город, девушки с интересом оглядывались по сторонам. Старинные улицы – мостовые, умытые дождем и огражденные стенами домов, окна и двери – от обычных четырехугольных в лавках и мастерских, до узких и стрельчатых, украшенных витыми решетками, крыши, шпилями уходящие вверх… Но странное ощущение от этого мрачного города, серьезного, сурового, оставалось в душе – за краем темных крыш открывалось бескрайнее пространство - и с каждым ярусом всадницам открывалось все больше залитого солнцем простора на юге. Горы теперь были четко видны, каждой своей белой складкой, оттененной сине-ледяными прожилками. У подножий растянулись холмы, заросшие сосновым лесом – наподобие зеленых драконов… Жители древнего Города – все: влюбленные парочки и беззаботно резвящиеся у порогов своих домов дети, деловитые хозяйки и вышколенные конные стражи, объезжающие улицы, простые горожане – верно, они редко поднимали голову, нечасто обращали внимание на эти пейзажи, порой не замечая даже прохожих. Не привыкшие улыбаться лица. Видно, память о Тени еще не исчезла из сердец. Но сегодня на трех вооруженных красавиц засматривались все: другие девушки презрительно оглядывали запачканные подолы, выцветшие плащи и их оружие; мужчины улыбались и провожали взглядами, но вряд ли кто-то из них мог предположить, кто это – эльф из Аваллонэ, Финморедель; роханская королевна; родственница рыцаря Перегрина Тука… Кто поверит в их удивительные истории? Они живут в другом мире.

-          Смотрите! – восхищенная Лила указывала на небо. Оттуда золотой, с каплей крови, свет устремился на Белую Башню и склон Миндоллуина – он шел от облаков, пронизанных светом восходящего из-за гор солнца. Ветер на последних ярусах нежно касался лиц, развевая над долиной золотые стяги сверкающей Башни.

У конюшен стояла тонкая высокая фигура. Губы Эарель задрожали, в глазах появилось отчаяние: этого не может быть! Что он здесь делает? Почему он здесь стоит?! Она уже чуть было не крикнула: «Леголас!», но быстро оценившая положение Рута дернула ее за рукав и присовокупила ощутимый щипок.

-          Приветствую тебя, посланница из Благословенного Края, - Леголас легким кивком засвидетельствовал почтение и помог Эарель спуститься с Длиннонога.

-          И тебе доброго здравия, принц Эрин Ласгален, - быстро, чтобы голос не успел дрогнуть, выпалила Эарель и опустила горящие глаза. Леголас помог слезть Лиле, Рута спешилась сама и уже повела коней в стойла.

-          Скажи, принц, а что случилось? Почему торжество царит в городе? – спросила Эарель.

-          Счастье пришло в дом Властителей Имладриса, - промолвил Леголас. – Властитель Элроир берет замуж Тинтариль из Лориэна. Они приехали несколько дней назад, желая, чтобы Государыня Арвен присутствовала на их женитьбе. Поэтому, благородная дева, приходи сегодня вечером на праздник.

-          Я хоть и посланница с Тол Эрессеа, но не приглашена… - Эарель почувствовала, что кровь приливает к щекам.

-          Не беспокойся об этом. Тебя просто не успели пригласить. Поэтому приходи со своей спутницей. Прекрасная дева, - обратился он к Руте, - ты тоже приходи.

С этими словами Леголас вышел. Эарель стояла с каким-то обессиленным видом. Рута тронула ее плечо:

-          Не печалься, что он не узнал тебя. Он даже не знает твоего имени. Может, когда ты представишься, он вспомнит Хельмову Падь?

Эарель кивнула. Они направились к выходу.

-          Это неправильно, - зашептала ей Рута на ухо, - тебя должны были с почетом встретить, а не предоставлять самой тащиться на конюшни.

-          Меня встретили с почетом, - возразила Эарель, - принц Эрин Ласгален – этого тебе недостаточно?

-          Ей бы больше Капитан Минас-Келебрина подошел, - хмыкнула за их спинами Лила, - ой-ой-ой, Рута, не бей меня ногами, я хорошая!

-          Скорее всего, Леголаса никто не отправлял, - сказала Рута, - он сам, наверное, когда узнал, что твое прибытие выпустили из внимания, вышел тебя встретить. Ему ли не знать, что такое отсутствие положенных почестей.

-          Кстати, о почестях. Вот и запоздавшая почетная встреча. Это они с Элроиром засуетились, помяните мое слово, - Лила загадочно улыбалась.

К ним широким шагом шел мужчина с форме Стража Минас-Тирита:

-          Добро пожаловать в Белую Башню! Я – капитан дворцовой стражи, Формендил. Хотел бы принести искренние извинения за то, что посланнице не был оказан достойный прием. Прошу следовать за мной, я покажу вам ваши покои. Надеюсь, дело посланницы не очень спешное? Изложить его суть тебе удастся не ранее, чем послезавтра…

-          Дело не спешное, - успокоила его Эарель, - но что случилось?

-          Сегодня начнутся торжества по случаю свадьбы Властителя Имладриса Элроира и Тинтариль, дочери Айдара из Лориэна. Государь Элессар пожелал, чтобы посланница со спутницами тоже присутствовала, дабы после поведать на Тол Эрессеа обо всем….

-          Благодарю, - произнесла Эарель. Рута, не выдержав, ущипнула Лилу. Та криво усмехнулась: во что превратила любовь суровую Руэ-Руту!

 

Капитан Минас-Келебрина мерил шагами комнату. Итак, они приехали. Успели к самой свадьбе. Как ему вести себя? Как не допустить, чтобы Рута назвала его Боромиром? Да, уже многие знают, кем он был… Но единожды похороненный не имеет права на свою жизнь! Боромир умер, а живет – Рандир… Позавчера он позволил себе непростительную слабость – переложил все свои сомнения на плечи Леголаса… Ну, тот сам виноват! Зачем он предложил помощь? Боромир бы и без него обошелся! А раз предложил помощь, пусть терпит… Нет, не стоило ему рассказывать про Руту, про то, как бы он хотел назвать ее дочерью… А эта глупая девчонка все поняла неправильно и тоже, наверное, страдает. Хотя какое ему дело! Пусть страдает, если до сих пор ничего не поняла. Ему шестьдесят, а ей нет и двадцати. Ну вот, стучат в дверь! Кого там еще принесло?!

Это был Леголас:

-          Позволишь войти?

-          Входи, - Боромир небрежно указал на кресло с резной деревянной спинкой.

-          Нет, благодарю, садиться я не буду. Почему ты еще не одет подобающим образом? Ты должен вести себя как Капитан Минас-Келебрина. Поэтому ты должен присутствовать на такого рода празднествах. Ты - Наместник Короля в южном Гондоре…

-          Знаю я все! – раздраженно сказал Боромир. – Но я представляю себя в одном зале с ней… Я боюсь, что не то скажу, не так посмотрю… Тьфу! Ты видишь! Я уже опасаюсь ее обидеть! Я! Капитан Минас-Келебрина! Ее! Какую-то девчонку!

-          Через десять минут ты должен быть внизу, - тихо, но твердо сказал Леголас и вышел.

Эарель мучили примерно те же сомнения. Она в присутствии Леголаса не могла быть спокойной. Одновременно она боялась и остаться неузнанной, и выдать себя. Рута, остававшаяся невозмутимой, причесала Лилу, расправила складки на платье Эарель и сказала:

-          Ну что? Пойдем?

В зале Эарель с Рутой сразу приметили уголок у правой стены. Лила пошла разыскивать Бальбо, а девушки остались. По левую сторону от них не было никого, а по правую – уже изрядно подвыпивший человек.

Эарель решила последовать его примеру. После нескольких глотков вина напряжение отпустило ее, и она начала, как ни в чем не бывало, разговаривать с Рутой о способах приготовления снадобий от озноба. Рута с радостью подхватила тему, лишь бы не думать о Боромире. Постепенно беседа ушла в другое русло:

-          Ты же не знаешь еще! – говорила Эарель, - Я сегодня еще раз встретила Леголаса. О, Рута! Он спросил, не виделись ли мы до этого. Я ничего не смогла ответить, ты же знаешь, какая я… Тогда он спросил: «Отчего ты трепещешь передо мной?» Я попыталась улыбнуться ему, я пролепетала «отчего же!» или что-то вроде этого и ушла. Но в душе я пела: «Мое сердце похищено, ты забрал его, оттого я дрожу!» Мельда нин!…

Рута вдруг захихикала, прикрывая лицо руками.

-          Разрешишь ли ты пригласить тебя на танец? – за спиной Эарель стоял Леголас.

Эарель побледнела и уронила взгляд:

-          Да, с радостью.

Он подал ей руку. Несколько пар уже чинно выступали по свободной от столов середине зала. Трое музыкантов выводили на свирелях простенькую, но очень нежную мелодию. Рута опустила подбородок на сплетенные пальцы и мечтательно смотрела на Эарель. В той, очевидно, в этот момент жила Лутиэн. Многие невольно залюбовались этой парой. Когда музыка кончилась, по залу прокатился вздох сожаления. Леголас подвел раскрасневшуюся Эарель к скамье и, поклонившись, ушел к своему месту.

 

Рута посмотрела на Эарель и вздохнула, но даже не успела начать расспросы. Зазвучал голос Короля:

-          Дабы почтенные гости не заскучали, мы объявляем состязание стихотворцев и певцов. Тот кто сейчас вытащит жребий – ленточку красного цвета, начинает. Он выбирает себе соперника и обращается к нему. Соперник должен отвечать, пока спрашивающему не покажется достаточным. Тогда отвечающий становится спрашивающим. Кто хочет тянуть жребий?

Несколько рук поднялось. Слуга взял большой кувшин с широким горлышком, внутри которого, очевидно, были ленточки, и начал обходить желающих.

-          Зеленая! – воскликнул знакомый голосок. – Как жаль!

Рута не поверила своим ушам – это выкрикнул Бальбо. Тем временем красную ленточку вытащил Леголас. Подумав, он приблизился к Боромиру и произнес нараспев:

  Скажи мне, о воин, нужно ли ждать?

  Надо ли время напрасно терять?

Боромир странно усмехнулся и ответил:

  Конечно же, нет, и тебе ли не знать.

  Иначе останется нам лишь мечтать.

  Коль мы потеряем – то и не найдем.

  Так пусть же случится то, чего ждем!

Леголас поклонился и вернулся на свое место. Боромир пошел мимо столов, подыскивая соперника. Эарель толкнула Руту: та обмерла: - Боромир остановился перед ней и, сделав приглашающий жест, пропел:

  Дивным солнцем светились равнины,

  Но пришел я порою ночной.

  Повстречался я с девушкой дивной.

  Рядом с ней день покажется тьмой.

  И оленю ее не настигнуть,

  И орлу, чьи сильны два крыла…

  Я хотел тебя «дочка» окликнуть,

  Но меня ты не поняла.

Странное чувство стеснило грудь девушки. Она встала и в тон ответила:

  Был отряд наш так тих и так дружен.

  Ты пришел и покой разорвал…

  Я хотела назвать тебя мужем,

  Но осталась непонятой я.

Зал ахнул. В глазах Боромира мелькнули искорки ехидцы. Дрожащая Рута услышала следующее:

  Ты прекрасна, умна и, не скрою,

  Как подводная вейла, легка…

  Я тебя пожелал звать сестрою –

  Обратились слова в облака.

Теперь уже азарт заставил Руту ответить:

  Воспитать тебя мать не успела –

  Я хотела быть Финдуилас,

  Я назвать тебя сыном хотела,

  Но и здесь ты отверг мою страсть.

Боромир внутренне сжался. К счастью, мало кто расслышал «Финдуилас», и немногие из расслышавших знали, кто это такая. Чтобы не дать Руте передышки, он пропел:

  Ты к озерам за мною спешила,

  Подарила мне жизнь и любовь.

  Я бы звал тебя женушкой милой –

  Не нашел я для этого слов.

Рута растерялась. Она не знала: обижаться ли за напоминание об озерах или радоваться «женушке». Это простое слово окончательно всколыхнуло ее сердечко:

  От твоих рук я смерти хотела,

  И плечом к плечу биться хочу,

  Но сказать это я не сумела,

  И теперь, вот, смущенно молчу.

  В бой водил ты несметные рати.

  Побеждал ты врагов вновь и вновь…

  Я хотела назвать тебя братом…

  Недосказанность губит любовь.

  Мы друг друга по-своему любим,

  Мы друг друга готовы любить,

  Но когда же, когда мы забудем,

  Кем друг другу хотели мы быть!

  Коль друг другу мы так не подходим,

  Что ж, расстанемся мы навсегда.

  Но пускай вспоминают в народе

  Про любовь воробья и орла.

Боромир, схватив ее руку, возразил:

  Но в разлуке и дня нам не выжить.

  Мы отбросим пустые слова.

  То, что мы друг от друга услышим –

  Все равно, лишь любовь бы жила.

-          Пойдем поговорить на балкон, - шепнул он ей.

-          Я должна передать свою очередь, - одними губами сказала Рута и, подойдя к Лиле, выпалила:

  Наш не погибнет скромный девичий отряд…

  На небесах все те же три звезды горят! – поняла ее Лила. Они кивнули друг другу, и Лила пошла вопрошать Эланор. Рута же с Боромиром вышли.

 

Эарель с Леголасом выскользнули после того, как Рута пропела первый куплет. Выбрав один из балконов, они задумчиво смотрели на звезды. Молчание было нарушено Леголасом:

-          Так значит, это ты?

-          Я – это я, и никто иной. Что ты хотел этим сказать?

-          Что ты – Эарель Финморедель, та, о которой повествует роханская баллада. Прости, что я тебя не узнал сразу же. Я помнил все это время твои руки, молниеносно отправляющие в цель стрелу за стрелой. А лица твоего я не помнил. Тогда мы все были заняты иным…

-          Я совсем не в обиде, мой принц. Конечно же, у нас не было времени знакомиться.

-          Значит, так все было… -  Леголас опустил голову. Длинные светлые прядки закрывали его лицо от стоящей сбоку Эарель. Девушке захотелось его развлечь, и она лукаво пропела:

- Мой принц, ты печален. Скажи, почему!

  В манящих ли далях твой взор, не пойму?

- Туман мое сердце в лесу застилал.

  Я чаек услышал и к морю воззвал.

  Просил я царевну, морскую звезду.

  И чувствую – скоро ее я найду.

- Какой же царевна должна твоя быть?

- Должна она принца лесного любить;

  Ланиты – как розы, уста – как коралл.

  Морскую звезду столько лет я искал!

  Я голос ее услыхал в шуме волн…

  Пожалуй, свою я царевну нашел.

- Так где же она? О, поведай, мой принц!

  Средь рыб она, может, цветов или птиц?

  Она далеко или близко от нас?

  Скажи мне, прошу тебя, принц Леголас.

  Где встретил царевну свою, расскажи.

  Я тоже, быть может, пойду туда жить.

- Не нужно идти жить туда, Эарель.

  Ты – та, чье мне имя пропела свирель,

  Чирикнула птица, шепнула листва…

  Похоже, лишь я позабыл все слова…

- Мой принц, что ты хочешь мне этим сказать?!

- Готова моею царевной ты стать?

- Но… не ожидала я… о, Леголас!

  Неужто взаимна безумная страсть?!

  Не сон ли…

- О, нет, Эарель, это явь.

  Испуг свой ненужный немедля оставь.

- Стой! Дай, Леголас, я себя ущипну…

  Мечты, оказалась у вас я в плену?!…

Эарель умолкла. Леголас, улыбаясь, смотрел ей в глаза. Затем поднес к губам ее правую руку. Девушка стояла, как громом пораженная, не смея шевельнуться, дабы не прогнать прекрасный сон. Леголас коснулся ее левой руки, и Эарель вышла из оцепенения. В глазах ее одновременно читались восторг и испуг. Она сжала пальцами виски, пытаясь успокоиться, так как к горлу уже подкатывался комок. Леголас, не зная, что делать, погладил ее волосы. Тронул ее щеку. Их взгляды вновь встретились. Эарель расхрабрилась и уже была готова поцеловать Леголаса… но тут на балкон выскочила Лила. Эльфы поспешно отвернулись друг от друга и оперлись на перила. Лила сконфуженно промямлила:

-          Я… это… просто сказать хотела... Там, в общем, за здоровье четы пьют.

Леголас улыбнулся:

-          В самом деле, Эарель, не вернуться ли нам?

Эарель оперлась о его руку, и они прошли в зал. Леголас, подумав, сел рядом с ней.

 

Боромир привел Руту в небольшую угловую комнатку. В ее стенах были два окна: на запад и на юг. Боромир расположился на подоконнике, скрестил руки на груди и спросил:

-          Ну так, Рута? Я тебя слушаю.

-          Я уже все сказала в зале, - буркнула Рута, - тебе мало? Это я должна засыпать тебя вопросами. Это правда?

-          Я никогда не лгу, дайа!

Рута вспылила:

-          Это слово как ночной кошмар терзает меня! Не говори мне «дайа»! Мне восемнадцать лет! Я уже не ребенок! Я ненавижу это слово! Я не дайа!

-          Тише, тише! – Боромир слегка нахмурился. – Теперь вспомни, сколько лет мне. Вспомнила? То-то же.

-          Тогда зачем ты это все пел? Я тоже имею право на чувства, хотя я повсюду чужая. Ты позволил мне надеяться… А теперь ты отбираешь у алчущего кусок хлеба, вот что ты делаешь! Ты же давно понял, что я тебя люблю, зачем же ты надо мной издеваешься?

-          Пойми, Рута, ты тоже мне приглянулась. Но я не могу видеть тебя управительницей Минас-Келебрина. Я бы мечтал быть твоим отцом, это да. Хотела бы ты стать моей дочерью, Рута? Тогда никто не посмеет напомнить тебе, что ты была чужой… Из «дочери Вивианы» ты станешь дочерью Рандира, даже дочерью Боромира – ради тебя я готов свести обе свои жизни в одну. Хочешь?

-          Я бы с превеликим удовольствием согласилась еще год назад. Но сейчас я не могу. Я не вижу в тебе отца, как ты не видишь во мне жену… Почему мы не встретились год назад?! – Рута с тоской взглянула на него, потом быстро подошла ко второму окну и влезла на подоконник.

-          Рута, ты ума лишилась? – Боромир вскочил. – Слезь немедленно, упадешь!

-          Нет, не слезу. Мы не смогли понять друг друга. Прощай.

-          Стой! Не прыгай! Рута, не вздумай…

-          Не трогай меня, а то действительно спрыгну, - Рута соскочила с подоконника в объятия Боромира и нежно поцеловала его. Потом подхватила подол и выскочила из комнаты. Несколько секунд в коридоре слышался топот башмачков, потом все стихло. Боромир озадаченно вытер губы:

-          Она снова сделала это, маленькая глупышка! Неужели ее нельзя как-то угомонить?

Конечно же, ответа не последовало.

 

Примчавшись в зал, Рута увидела, как Леголас садится на ее место и примостилась рядом с Бальбо:

-          Ну, как ты себя чувствуешь?

-          Никак не чувствую, - пожал плечами тот. -  Все по-прежнему, и никто ничего не может поделать. А почему ты убежала от Боромира?

-          Я от него не убегала.

-          Да-да-да. Не убегала, конечно! Уселась рядом, запыхавшаяся. А вот и он входит, ищет тебя глазами.

-          Бальбо, я тебя сейчас стукну так, что боли точно не почувствуешь никогда, потому что мертвецы не чувствуют…

-          Понял, понял, - ухмыльнулся хоббит.

Превосходным вином почтили красоту Тинтариль. Выпили даже те, кто уже не мог стоять на ногах. Человек по правую руку от Эарель что-то булькнул и уснул в тарелке. Тут же появились слуги, взяли его под руки и утащили.

-          Куда это они его? – не выдержала Эарель.

-          К нему в комнату. Умоют и на кровать положат. Что же ты подумала, если спрашиваешь такое?! – Леголас весело улыбался.

-          Наверное, и мне пора, пока я могу дойти в комнату сама, - пошутила Эарель. Леголас погрустнел:

-          Тогда, может, встретимся завтра на рассвете? Все еще будут спать, а мы, пусть на краткий миг, станем хозяевами всего мира. Я прийду за тобой. Ты согласна?

-          Согласна, - поспешно кивнула Эарель.

-          Тебя проводить?

-          До комнаты? – удивилась Эарель. – Нет, благодарю. Я сейчас позову Руэ-Руту, и мы уйдем с ней. До завтра, мой принц.

-          До завтра, Финморедель, - Леголас мечтательно смотрел, как она окликнула Руту и ушла. Лила заметила это:

-          Смотри, Эланор, какой рассеянной она стала. Она обо мне забыла, - шепнула она золотоволосой хоббитанке.

-          Ничего страшного. Тогда мы с тобой можем разговаривать всю ночь.

Перед дверью своей комнаты Эарель остановилась.

-          Спокойной ночи, - сказала Рута. Эарель отрицательно покачала головой:

-          Заходи и рассказывай, что случилось.

-          Я не обязана тебе обо всем докладывать!

-          Не спорю. Но когда тебе захочется, как ты выразилась, доложить, у тебя это уже не получится. Ты переосмыслишь события. Они уже будут другими. Заходи.

Рута подчинилась. Пока Эарель стелила кровать и расчесывалась, девушка поведала ей обо всем:

-          … Ты понимаешь, он будто смеялся надо мной! Зачем он спел такое? Я всему поверила! Я не могу без него жить! Я же предложила ему в песне расстаться навсегда, не маячить друг перед другом… или враг перед врагом… но нет! Согласись, я же не тянула его за язык! Он сказал «но в разлуке и дня нам не выжить».

-          Не выжить, это правда. Но он же прямо сказал – ты для него – дочь. Дочь, достойная такого отца.

-          Да, - хмыкнула Рута, - а вот достоин ли этот отец такой дочери?

-          Мы с тобой совершенно разные. И даже не потому, что я – Эльф, а ты – Человек. Ты напоминаешь мне Эовин…

-          Но Эовин вышла замуж не за Арагорна!

-          Бедная моя девочка! Ты всерьез надеешься стать женой Боромира? Я бы на твоем месте согласилась быть ему дочерью… Рута, а почему он действительно не может быть твоим отцом?! Почему Вивиана не могла повстречать его?

-          Где? Нет-нет, и Инхольд бы помнил его. Боромир не тот человек, чтобы пробираться в дом любимой украдкой… Да и ты… Я не верю, чтобы ты согласилась быть вместо дочери Леголасу.

-          Это разные вещи! – возмутилась Эарель.

-          Нет, это одно и то же.

-          Я – подруга его матери!

-          Но согласилась бы? Нет, правда же?

-          Правда, - призналась Эарель, - скорее наоборот – я была бы способна испытывать материнские, но никак не дочерние чувства!

-          Вот и я тоже. Хотя для него я всегда буду дайа.

-          Не печалься. Все будет хорошо. Идем, Рута, я прослежу, чтобы ты легла и уснула. Ты взволнована… и виновата в этом я. Пошли.

 

На заре Эарель уже была готова к прогулке. Она была одета в памятное по Хельмовой Пади платье. Волосы небрежными волнами струились по спине. Ждать долго не пришлось. В дверь неуверенно постучали. Эарель радостно выпорхнула из комнаты.

-          Тише! – предупредил ее Леголас, - ты же не хочешь, чтобы весь Минас-Тирит проснулся. Пошли. В Белой Башне есть множество чудесных уголков.

Он повел ее длинными коридорами, и, наконец, они попали на небольшую площадку, по краям усаженную цветами.

-          Садись, - Леголас указал на скамью, - у нас впереди бесконечность, чтобы поговорить о нас с тобой. Но сейчас надо обсудить кое-что более срочное.

-          И что же?

-          Мы должны помочь нашим друзьям. Несколько дней назад я заметил, что Капитан Минас-Келебрина не замечает ничего вокруг себя. Весь его вид говорил о том, что он решает какую-то задачу, но решить не может. Я считаю себя его другом… я всегда стараюсь помочь Людям, хоть и не всегда получается.

Эарель рассеянно кивнула. Леголас продолжал:

-          Я предложил ему свою помощь. И он рассказал, что в пути встретил удивительную девочку, которая прекрасно владеет оружием и к тому же очень похожа на него. Она полюбила его…

-          А он?

-          Он хотел бы быть ее отцом. Он искренне жалеет, что она не дочь ему… Ей точно восемнадцать? Не больше и не меньше?

-          Восемнадцать. Именно так.

-          Нет, конечно же, - вздохнул Леголас, - я так и знал. Притом Боромиру неизвестно имя Вивиана. Ее точно так звали?

-          Рута говорит, что так. Но послушай, принц! Рута хочет быть его женой или никем! Мы никак не можем им помочь. Они совершенно одинаковые: два упрямца!

-          Но мы должны им помочь! Я хочу вновь видеть того Рандира, к которому я привык.

-          Таким же он не будет никогда.

Леголас сокрушенно развел руками:

-          Ты права. Он сильно изменился за те несколько лет, что он провел со своей спасительницей. Боромир сказал, что ее звали Вьелле. Она была очень старой. Как он говорил, он заменил ей погибшего на войне сына. Она умерла, и Боромир решился приехать – так она советовала ему перед смертью. Никто, кроме Арагорна, его не узнал. Потом, когда он уже стал Капитаном Минас-Келебрина, его узнал Фарамир, предлагал наместнический жезл, Итилиэн…

-          Почему же он не согласился! – вырвалось у Эарель.

-          Я спросил то же самое. И тогда Боромир сказал то, что до сих пор хранит мое изумленное сердце: «Элессар подарил мне новую жизнь. Я потерял свой дом в Минас-Тирите и обрел его здесь, на юге. Мог ли я разрушать мир своего брата – семья, дом, звание… Я был мертв и до сих пор не воскрес. Я умер. А Рандир – не брат Фарамира».

-          Он отрекся от брата? – не поверила своим ушам Эарель.

Леголас раздраженно вскочил:

-          Нет! Видишь теперь, почему Боромир не открылся! Все бы подумали то же, что и ты. Он просто понимает, что Фарамир готов был уступить свой титул только из искренней любви к брату. А на деле он и дальше хочет быть Владетелем Итилиэна, Наместником Гондора… Он – живой человек, со своими страстями и желаниями. Теперь двум братьям не место в одном доме. Поэтому Капитан Минас-Келебрина остался Рандиром. Но мы не об этом должны говорить. Убеди Руту, что Боромира не изменить. Он все-таки человек. Он стареет. И такая молоденькая жена будет ему не по вкусу.

-          Я не могу ее убедить, Леголас. Это то же самое, что убеждать дерево скинуть листву весной. Как бы нам ни хотелось помочь – мы не сможем. Мы – чужие здесь. Мы – Эльфы. Людям и Эльфам более не понять друг друга. Они больше не нуждаются в нашей помощи, как они считают. Мы уйдем. И когда они спохватятся, нас в Среднеземье больше не будет. Это их судьба. И наша судьба тоже. Конечно, нам не укажут на дверь, но нам ясно дали понять, что обойдутся без нас. И теперь, - она неуверенно взглянула на него, - нам решать, уезжать ли вместе или порознь.

-          Вместе, - Леголас тепло улыбнулся ей. – Солнце, наверное, полностью поднялось из-за горизонта. Давай вернемся. Ты все-таки попробуй поговорить с Рутой.

Они взялись за руки и пошли внутрь башни.

 

Эарель вернулась в свою комнату в достаточно веселом расположении духа. Там она застала Руту и Лилу.

-          Доброе утро! Лила, я вот спросить хотела: как Бальбо?

-          Все по-прежнему. Ничего не чувствует, - пожала Лила плечами. Вдруг ее осенило: - Рута, ты что-то говорила о лекарствах в Дол Амроте! Может, привезешь?

-          Я привезу, - сказала Эарель, заметив, что Рута замялась, - скажи мне, где они, и я привезу.

-          Они хранятся у князя Имраиля, - Рута бросила на эльфа благодарный взгляд, - подожди, а как же послание к Королю?

-          Так я же пойду к нему завтра. А послезавтра поеду в Дол Амрот.

-          Одна? – осведомилась Лила.

-          Одна, если ты имеешь в виду – с Леголасом. Я должна все обдумать. И Длинноногу легче скакать, не отвлекаясь. Он любит, когда на десятки миль вокруг нет никого, кроме коня и всадника. Тогда он начинает себя чувствовать вольной птицей. Я с удовольствием привезу твои вещи, Рута.

-          Благодарю. Самое главное – книги. По ним я смогу приготовить любое снадобье. Лила, ну что Гилфарас? Посвятил тебе песню?

-          Пока ты беседовала с почтенным Капитаном – несомненно, обсуждая способы ухода за чесноком – он не только посвятить успел, но и спеть, - язвительно выпалила Лила.

Эарель вздохнула. Интересно, прекратятся когда-нибудь эти перепалки? И при чем тут Гилфарас?

В дверь постучали. Эарель поспешила отворить:

-          О, приветствую тебя, Властительница Имладриса!

Тинтариль величественно вплыла в комнату. Девушки наклонили головы в знак почтения.

-          Я еще не привыкла всюду посылать слуг, вот и пришла сама, - ее голос был чуть-чуть ниже голоса Эарель, но очень мелодичный.

-          Прошу тебя, садись, - Эарель убрала с кресла стопку листков.

-          Благодарю, - Тинтариль изящным жестом подхватила подол и села, - хотя я могла бы и не садиться. Скажи мне, посланница с Тол Эрессеа, ты и в самом деле Эарель Финморедель из Лориэна?

-          Да, госпожа.

-          Тинтариль. Госпожой я буду лишь в Имладрисе. А здесь – я такая же гостья Короля, как и ты. Притом, я не сомневаюсь, близок тот день, когда ты займешь то же положение. А это – твоя фрейлина?

-          Да, госпожа Тинтариль, - ответила Лила.

-          Мне бы очень хотелось поближе познакомиться с тобой, Эарель, - Тинтариль улыбнулась, - но лучше наперсницы о тебе никто не поведает. Поэтому, если позволишь, и она согласится, я хочу ее у тебя похитить. На время. Признаться, мне скучно. Элроир целыми днями – у Короля с Королевой. Не пойму – то ли обсуждает дела государственной важности, то ли просто беседует с сестрой. Одолжишь мне свою фрейлину, Эарель?

-          Да. Лила, ты согласна?

-          Согласна, и с удовольствием развею скуку Властительницы Ривенделла. Но почему, госпожа, твой выбор остановился на мне, а не на Эланор.

-          Я уже сказала. Я хочу знать о той, с кем мы столько лет были соседями, но не ведали о существовании друг друга.

Эарель хотела сказать, что все было не совсем так, но решила промолчать. Тинтариль встала:

-          Значит, Лила, я могу рассчитывать на твое общество? Буду ждать тебя после завтрака. Вы же еще не завтракали?

-          Нет, ответила Эарель, - еще нет, но сейчас будем.

-          Ты права – прогулки перед завтраком крайне полезны, - проронила Тинтариль и ушла. Эарель фыркнула, потом расхохоталась:

-          Никогда ничего ни от кого не удастся мне скрыть! Лучше и не пытаться. Лила, у меня будет к тебе просьба: ты много обо мне не говори, лучше попробуй разговорить ее.

-          Меня там не будет! – улыбнулась Рута, Эарель кивнула:

-          Это да! Ты - непревзойденная мастерица бесед с эльфами.

 

Рута разъяснила хоббитанке, как надо вести себя, и теперь Лила старалась ничего не забыть.

Дверь отворила служанка. Лилу сразу поразило роскошное убранство покоев. Тинтариль сидела с книгой на коленях. Увидев хоббитанку, она сказала:

-          Ты можешь быть свободна, Фиона. Я позову тебя. Ну что ж, Лила, устраивайся. Где ты встретилась с Эарель?

-          Она была в нашей стране…

-          Как же мы с ней не знали друг друга!

-          Она знала тебя, - Рута предвидела эту фразу Тинтариль, и хоббитанка теперь знала, как действовать. – Она про тебя рассказывала.

-          И что же?

-          Что Элроир встретил тебя в Лориэне. И был сразу же очарован, потому что воистину тобой нельзя не очароваться.

-          Она так сказала? – Тинтариль порозовела. – Нет, мы впервые встретились в Эрин Ласгален. Я была в свите Владычицы Галадриэль. Элроир… не знаю, как он попал туда… Не иначе, его привела сама Элберет… Мы лишь встретились взглядами и сразу все поняли! Он забрал меня в Имладрис… почти двадцать лет я жила лишь на правах почетной гостьи! Ты не сможешь понять меня, девочка-периан. Подумать только – они боялись, что я, став женой Элроира, приберу к рукам всю власть! Какая там власть! Зачем она мне? Вот скажи, зачем?

-          Незачем, - послушно вякнула Лила.

-          Видишь! А его брат боялся, что я вовсе не такая, какой кажусь. Ха! Власть! Разве это власть? Чем в Имладрисе владеть? Дворцом? Рекой? Нечем там владеть! Мне нужен был только Элроир!

-          Да-да, именно так, - поддакнула Лила. Тинтариль настороженно посмотрела на нее:

-          Мне кажется, мы условились говорить об Эарель. Как получилось, что она расположила к себе королеву Эрин Ласгален? Она, дочь приграничника!

-          Прошу прощения, госпожа, но ты тоже дочь приграничника.

-          А ты умна! – Тинтариль улыбнулась. – Не зря тебя с собой взяла сама Финморедель. Ведь то, что поют рохирримы, правда? Она защищала их крепость?

-          Да. И Минас-Тирит тоже и вообще отличилась, только об этом рохирримы не поют.

-          Еще споют, - задумчиво изрекла Тинтариль. – А что за послание она везла Элессару?

-          Не знаю, - честно ответила Лила.

-          А существует ли это послание?

-          Это как? – удивилась хоббитанка.

-          Ах, не обращай внимания. Просто мысли вслух… А когда твоя госпожа просыпается?

-          С первыми лучами солнца. Я думала, все эльфы так рано встают, разве нет?

-          Откуда взялся второй периан? – Тинтариль продолжала сыпать вопросами.

-          Он – сосед нашей семьи, - Лила пожала плечами, - наш правитель – мой приемный отец – посоветовал взять Бальбо с собой, чтобы он защищал нас.

-          Почему же тогда Рандир привез его сюда?

-          Госпожа Тинтариль, знаешь ли, хоббиты тоже болеют! – Лила едва сдержалась, чтобы не вскочить и не заявить что-нибудь из того, что обычно адресовалось Руте. – И здоровье никак не зависит от храбрости, как и храбрость от здоровья.

-          Не буду спорить с тобой, - Тинтариль замолчала.

Хоббитанка украдкой перевела дух. Рута принесла бы здесь больше пользы.

-          А где вы встретили Рандира?

-          Невдалеке от Имладриса, госпожа Тинтариль.

-          Любопытно. Напомни-ка мне, что это за темноволосая девушка. Кем она все-таки приходится Капитану Минас-Келебрина?

-          Никем, - Лилу охватил ужас. Что она могла рассказать о Руте? За любое невпопад сказанное слово Рута ей потом язык отрежет, это точно.

-          Все же – как ее имя? – допытывалась Тинтариль.

-          Руэ-Рута, дочь Вивианы.

-          Да, она же представлялась в Имладрисе, - припомнила эльф. – Итак, дочь Эверарда, благодарю, что ты развлекла меня. Когда захочешь – приходи. Поговорим еще.

Лила кивнула, подумав: «в следующий раз я пришлю Руту, и тогда говорить будешь ты, а Рута – запоминать». Тинтариль неожиданно улыбнулась хоббитанке:

-          У тебя хорошая хозяйка. Я чувствую – вы подруги с ней. Береги ее и ее дружбу.

 

К Королю с посланием от Элронда Эарель пошла одна. Элессар принял ее в достаточно уютной обстановке: небольшая комната с несколькими креслами, в углу стоял сундук, в середине – стол, на котором лежали карты. Разворачивая письмо, Король сказал:

-          Садись, пожалуйста. Что тебе велено было передать на словах?

-          Пожелания мира и благополучия.

-          Да, Элронд всегда хорошо ко мне относился… Хм… Эарель, известно ли тебе содержание письма?

-          Нет, мой Король.

Элессар улыбался:

-          Скажи мне, зачем ты приехала сюда. Только прямо, без утайки. Мне можно доверять, как ты считаешь?

Эарель охватил странный порыв:

-          Я признаюсь тебе, хотя Элронду не удалось добиться от меня объяснений…

-          Да, он пишет об этом.

-          Я… просто ждать больше не могла… я постоянно вспоминала его глаза, его улыбку. У меня не хватило терпения дождаться его. И я приехала, ибо не могла более терпеть разлуки с ним. О, мой Король, я задыхаюсь, когда его нет рядом. А теперь, когда я решилась открыться ему и узнала, что страсть моя не безответна, я словно родилась заново.

-          Ты говоришь про Леголаса? Вы будете замечательной парой.

-          Благодарю тебя, - Эарель покраснела.

-          Да, хоть какой-то свет в жизни – наблюдать за такими, как вы с Леголасом. Влюбленные питают своим счастьем всех вокруг. Чего уж там, и мы с Арвен до сих пор забываем обо всем, когда мы рядом. Мы с тобой можем друг друга понять. Если бы не Арвен, я бы уже отчаялся. Ты считаешь, что царит мир? Ты ошибаешься. Несколько недель назад я отправил несколько человек в Рохан за конями. По дороге обратно моих людей перебили, а коней украли.

-          Но хотя бы Война кончилась. А разбойники были всегда.

-          Рандир рассказывал, как вы с Рутой сражались… Элронд написал мне, чтобы я оказывал тебе всяческую помощь и содействие, но я вижу, ты и сама неплохо можешь решить все дела. Но если тебе вдруг понадобится моя помощь, я буду рад сделать для тебя все возможное.

-          Так значит, Элронд ничего не написал?!

-          Написал. То, что я тебе сказал. Что ты страстно желала вернуться, что он не смог выяснить, почему, и чтобы я помогал тебе.

-          Как вы все ко мне сердечно отнеслись!…

Эарель была очень смущена. И в этом состояло ее посольство? Элронд пожалел ее и отправил сюда… Как это все… прекрасно!

 

Глава 11. Макхдар.

Эарель, в дорожном платье, спускалась к конюшням.

-          Что случилось? – ей на плечо легла чья-то рука.

-          Леголас, это ты? Ничего не случилось, - с улыбкой ответила Эарель. – Я еду в Дол Амрот.

-          Одна?

-          Я ненадолго. Через неделю обязательно вернусь.

-          Я не спрашиваю, на какое время. Я спросил: одна?

-          Да.

-          Я бы не хотел отпускать тебя одну. – Леголас вскинул голову, – я боюсь за тебя и не стыжусь этого!

-          Я ехала одна до Шира. И ничего не произошло. В мирное время ничего произойти и не может. А во время Войны я шла от Линдона до Рохана…

-          Что тебе надо в Дол Амроте такого, чего ты не найдешь здесь?! Позволь хотя бы сопроводить тебя!

-          Я хочу все обдумать. Одна. Прости меня, принц…

-          Ясно. Тогда возвращайся поскорее. Счастливой дороги, Финморедель.

Эарель вырвалась и убежала, на ходу смахивая слезинки.

«Почему я не беру его с собой?! Моя проклятая робость! Я заставлю Длиннонога мчаться во весь опор! Принц, не скучай без меня… Зачем же я вмешиваюсь в дела Людей? Ничего бы не случилось с Рутой! Почему я не дала ей поехать?! Не хватит ли кромсать крылья своего счастья?!»

Неведомый голос будто подстрекал ее остаться: «еще не поздно вернуться, отправить Руту или взять с собой Леголаса». «Нет!» - стиснула зубы Эарель, - «уж взялась – доведу до конца!»

-          Андал, синтра, норо лим! – шепнула она, взлетая на спину Длиннонога. Конь понесся, как стрела. Эарель с облегченным выдохом почувствовала, как струи ветра успокаивают ее разгоряченное лицо.

Эарель долго неслась вдоль Андуина.

«Здесь, наверное, уже недалеко Пеларгир. А на другом берегу, пониже места, где Порос вливается в Великую Реку, Минас-Келебрин, столь вожделенный Рутой, - подумала Эарель, озираясь, - или я путаюсь? Нет, я не могу путаться. Я хорошо изучила карту. Передохну в Пеларгире, а потом сверну на Запад, обойду горы чуть южнее… Вот я и в Дол Амроте буду. Хотя могла сразу ехать юго-западнее, но выбрала этот путь. Зачем? Чтобы не волновать Леголаса? Как это все… необычно…»

Вдруг Длинноног испуганно заржал и резко ушел вправо. В то же мгновение у самого носа Эарель прошла стрела. Краем глаза эльф увидела небольшую кучку всадников.

-          Как я их раньше не заметила, тролль их подери! – ахнула Эарель. – Андал, мы обязательно должны уйти. Поднатужься, умоляю! Пожалуйста, донеси меня до Пеларгира! Великий Манвэ! По-моему, это и есть похитители роханских коней, о которых говорил Элессар.

Преследователи не отставали. Эарель вспомнила рассказ Фродо о скачке к Бруинену от назгулов.

-          Андал! – взвизгнула она. Из лощины выскочило еще несколько всадников. Теперь умный Длинноног сам пытался держаться на открытом месте.

Эарель вытащила лук – ох, как не хотелось убивать! Стрелы летели одна за другой, точно в цель. Всадники чуть поотстали и начали странно рассеиваться. Эарель с ужасом поняла, что ее пытаются окружить. Длинноног уставал, но будь это обычные степные лошадки, он бы вынес ее, добрался до города. Но это были роханские кони!..

Один из преследователей, очевидно, самый храбрый, неосторожно приблизился на расстояние полета стрелы. Эарель тут же убила его, но за какую-то долю мгновения он успел выстрелить сам. Эльф, уже никого не стесняясь, заплакала от отчаяния. Ее правая рука была ранена, она больше не могла стрелять! Эарель быстро перевязала рану, как могла, глотнула из незаменимой фляжки Элроира и левой рукой вытащила меч: отец заставлял ее упражняться обеими руками. Преследователи осмелели и начали приближаться. Первый аркан она разрубила в воздухе. Второй опустился на шею Длиннонога, Эарель перерубила и его. На третий раз она не успела ни уклониться, ни разрубить веревку. Ее сдернули с коня.

-          Андал! В Минас-Тирит! – крикнула Эарель, зная: Длинноног сам ни за что не покинет хозяйку. Она вскочила на ноги, но тут же упала опять – поймавший ее дернул веревку. Другой подошел и отобрал меч:

-          Не стоит тебе, девчонка, возиться с такими игрушками. А вот тебе, чтобы не трепыхалась.

Он ударил ее ногой, и Эарель потеряла сознание.

 

Рута с Лилой сидели в книгохранилище и пытались читать. Но им это не слишком удавалось, так как время, в основном, уходило на переругивания.

-          Что ж ты сидишь, читаешь, время теряешь, тогда как Эарель специально тебя здесь оставила? – ехидничала Лила.

-          Смотри в книгу, - огрызнулась Рута, - может, найдешь парочку знакомых букв.

-          А Боромир скучает, - протянула Лила.

-          Ну, иди его развлекать! Гилфарас тоже скучает.

-          Что же ты за подруга, - тут же нашлась Лила, - пошла бы тогда с Леголасом болтать, чтобы и он не заскучал.

-          Я ему не подруга.

-          Ты Эарель подруга. Ради нее бы пошла.

-          Вот ты и иди.

Лила засопела и попыталась вникнуть в текст. Вдруг дверь открылась. Девушки подняли головы. Это был Леголас. Заметив Руту, он подошел к ней:

-          Где Эарель, значит?

-          В Дол Амроте, - недоуменно ответила Рута.

-          Ах, в Дол Амроте! А это что? Это тебе знакомо?!

На ладони эльфа лежала небольшая подвеска – каплевидная ракушка, по краям украшенная серебряным узором. В середине была картинка: берег реки и мэллорн.

-          Это ее подвеска, - неуверенно предположила Рута.

-          Именно! Ее подвеска! Сегодня утром привез неизвестный человек.

-          Прямо так и привез? – удивилась Лила.

-          Если бы! Он привез конверт, отдал стражнику и ускакал. Стражник отдал Формендилу. Формендил отнес Королю. А в конверте была подвеска и эта тряпка. Узнаете?

Он бросил на стол небольшой обрывок ткани. По одной из сторон шла вышивка – листья мэллорна. Вверху чем-то багровым было написано: «Смерть вам!»

-          Это что – кровь? – Рута испуганно посмотрела на Леголаса. – Чья?

-          Попробуй угадать! – Леголас был сам на себя не похож.

-          И кто это написал?

-          Полагаю, не Эарель.

-          Так почему мы сидим?! – закричала Рута.

-          Мы не сидим. Уже отправили отряд следопытов. Идемте!

Девушки перепуганно подчинились. Леголас привел их в какую-то комнату. Не успели они опомниться, как за их спинами звякнул замок.

-          Простите меня! – крикнул из коридора Леголас. – Это распоряжение Короля!

Рута часто задышала и вдруг рухнула в кресло, размазывая по щекам слезы:

-          Это я виновата! – сдавленно крикнула она. – Зачем я отпустила ее?! Ее убили, я знаю. Лила, ты понимаешь это?! Ее нет больше, нашего эльфа, нашей Эарель, понимаешь ли ты это, Лила! И я виновата!

Лила подошла к ней, нежно обняла и прошептала:

-          Нет, не надо винить себя, Рута. Ты тут не при чем. Пожалуйста, Руэ, не плачь. Руэ! Слезами горю не поможешь!

-          Все, к кому я привязываюсь, погибают. Исчез Инхольд! Эарель! Куруни умерла! Да и Примула – эта смерть тоже на моей совести!

-          Ты не виновата, Руэ. Это же не ты ее в воду столкнула. Она просто очень переживала, что ты уехала от Пионии, а потом и вообще из Шира. Она утопилась, но Мелисса ведь не утопилась, которая переживала не меньше. Не вини себя в этой смерти. Я вполне понимаю тебя. Когда умерли мои родители, мне тоже постоянно казалось, что я могла предотвратить это, что это я виновата. Рута, утешься и посмотри на меня – разве не поймем мы друг друга? Ты сможешь обрести – а я нет. Ты любишь человека, единственная преграда между вами – его возраст. А я люблю эльфа, и мне до него, как кроту до звезд. Ты еще найдешь своего брата, а я не найду никого. Ты сможешь совершать подвиги, а я… Рута, когда сердце сжимается, надо думать так: «Что мое горе перед другим – я жива, здорова, хороша собой, а другие несчастны больше чем я – и живут, радуются каждый день, что солнце взошло и дарит свои лучи всем, не разбирая королей и крестьян, счастливых и несчастных, орла в поднебесье и червя…» Рута, крошка Руэ, пришло другое время в нашей жизни. Мы должны измениться. Надо придумать, как выйти отсюда, и мы поедем прочь, отомстим за нашу Эарель!

 

Эарель с трудом разлепила глаза. Все тело ныло. Правая рука будто в огне побывала. Вокруг были голые каменные стены. Охая, эльф попыталась встать с пола, тоже каменного. Она была в небольшой комнатке, десять на десять шагов. Прямо одно напротив другого располагались два крошечных окошечка. Первое, очевидно, вело в коридор. Эарель подошла ко второму. Вдалеке занимался день. Кругом, насколько видел глаз, были пески и чахлые кустики. Стены источали странные запахи. Вдруг Эарель все поняла: ее похитили и отвезли в какую-то мирную доселе крепость – там даже не нашлось подходящего помещения, и ее заперли в бывшей кладовой. Конечно же, она видела такие оконца – чтобы не застаивался воздух. А во время влажной погоды их прикрывали щитами. Другое дело – зачем ее похитили?

Чего-то очень не хватало. Эарель пошарила у себя на груди – так и есть, исчезла подвеска, подаренная Владычицей Галадриэль еще ее матери.

Оглядев себя, эльф ужаснулась: платье во многих местах порвано, из подола «с корнем» выдран целый кусок. Лиф испачкан кровью, правый рукав тоже оторван, зато рана кем-то перевязана.

Пить хотелось нестерпимо, но Эарель решила пока не подавать признаков жизни. Интересно, послушался ли ее Длинноног? Догадается ли он привести сюда гондорцев?

Хоть бы плащ оставили! Снаружи, может, и жара, но камень был ледяным. Нечего сказать, кладовая делалась на совесть!

Внезапно узенькая дверь распахнулась. Эарель испуганно отступила в угол. Проклятье! И не защитишься! Но теперь она знала, что это хотя бы не орки. А с людьми она как-нибудь договорится.

-          Вперед, - каркнул смуглый мускулистый воин, указывая ей направление. – Пошевеливайся, ты, падаль!

Эарель, замешкавшаяся на пороге, получила удар кулаком по спине, после чего пошла быстрее. Злить врагов было пока ни к чему.

-          И не вздумай удрать! – на всякий случай пригрозил ей воин. Эарель криво усмехнулась: а куда здесь бежать? Она даже не знает, где она находится.

Ее привели в большую комнату; поменьше, конечно, чем Тронный Зал Минас-Тирита,  но побольше Каминного Зала в Имладрисе. У стен стояло множество вооруженных стражей. В кресле восседал мужчина, которого Эарель рассмотреть не успела: ее снова ткнули в спину так, что она пошатнулась.

-          На колени! – зашипел ей в ухо надзиратель.

-          И не подумаю! – звонко ответила Эарель, вдруг вспомнив Руту. Тут же она получила такой силы толчок, что упала, разбив губу.

-          Вот так, красавица, у нас поступают с непокорными, - мужчина, очевидно, это был вождь, встал и подошел к ней. – Ну что ж, теперь можешь подняться.

-          Редкостное геройство – бить безоружного, притом женщину, - процедила Эарель, утирая кровь с подбородка. Вождь ее не слушал. Он уже повернулся спиной и вновь уселся в своем кресле.

-          По какому праву вы привезли меня сюда?!

-          Глупая, о чем ты говоришь? – вождь захохотал. – Ты убила мою мать! И я нашел тебя! Я знал, что ты появишься!

-          Я не убила ни одной женщины! Никогда! – вспылила Эарель, но на задворках сознания появилась леденящая мысль – ее спутали с Рутой?!

-          Конечно! – издевательски протянул вождь. – Ты перебила отряд моего отца, чтобы вызволить не только себя, но и глупую знахарку. Моя мать бросилась тебе навстречу, и ты пронзила ее сердце!

-          Она была безоружна? – уточнила Эарель. Вождь смутился:

-          Нет, но…

-          Значит, так, мой мальчик, - Эарель гордо выпрямилась. Ее собеседник действительно был очень молод, - я не убила ни одной женщины за всю свою жизнь. И жалею, что это не я заколола выносившую такого глупца!

-          Не лги! – он подскочил к ней и ударил по лицу. – Последний воин моего отца остался в живых и сообщил мне имя твое – Руэ-Рута!

-          Я не Руэ-Рута. Ты за все ответишь! Гнев Валар настигнет тебя, похитившего посланницу с Тол Эрессеа! – Эарель откинула волосы назад. От последовавшего затем удара она отлетела к стене.

-          Вы, дохлые мулы, - зашипел вождь. – Почему никто не доложил, что вы притащили эльфийку?!

-          Прости нас, неразумных, о, Макхдар! – надсмотрщик повалился ему в ноги.

-          Прощу… Еще и награжу! – на лице Макхдара расплывалась улыбка. Эарель, зажимавшая разбитый локоть, вздрогнула от его взгляда.

 

Рута медленно закипала. Ее, Руэ-Руту, заперли в башне, тогда как она должна была мчаться, погоняя верного Эмриса, с мечом в руке, мстить за Эарель. Лила уныло водила пальцем по трещинкам в камне. Рута металась из угла в угол, раздраженно теребя кончик косы.

-          Тише! – Лила едва успела поймать вазочку, задетую Рутой. – Слышишь – нас, кажется, собираются выпустить.

В замке заскрежетал ключ, и в комнату вошел Боромир. Рута, не помня себя, упала перед ним на колени, обняла его ноги и простонала:

-          Я так рада, что ты жив! Что случилось? Зачем нас здесь закрыли, зачем, о, Боромир!

Вдруг девушка поняла, как нелепо выглядит, вскочила и отряхнула юбку. Боромир все еще стоял подобно изваянию. Лила не сдержалась и захихикала.

-          Прости, Боромир, умоляю, - зашептала Рута, - я вне себя, я просто не могу осознать всего… Если ты захочешь, я покину эти места и более не буду напоминать о себе…

-          Так будет лучше для нас всех, - Боромир смотрел в потолок. Это прозвучало словно пощечина. Рута почувствовала себя вывалянной в грязи. Боромир слегка отстранил ее и подошел к Лиле:

-          Если ты пообещаешь вести себя благоразумно и слушаться меня, я тебя выпущу.

-          Что произошло, Капитан? – Лила смотрела на него с ужасом.

-          О! Тебе лучше не знать этого!

-          Что-то плохое? Тело Эарель уже нашли?

-          Ты узнаешь об этом не от меня. Я был против приказа Элессара и настоял-таки на своем. Надеюсь, Лила, ты будешь осторожной, - он сделал жест в сторону двери. Лила вышла, но около лестницы остановилась:

-          Рута, ну что же ты?!

Рута отвернулась и подошла к окну. Боромир поджал губы:

-          Лила, иди вниз, мы сейчас спустимся… Рута, я же говорил, что ты ребенок, а ты не верила. Так по-детски обиделась! Ты не понимаешь, что ты делаешь! Я очень хорошо к тебе отношусь, ты доброе и веселое создание, великолепно владеешь мечом, очень хороша собой… Ты будешь более счастлива с пареньком своего возраста. Ты очень неразумно себя ведешь – ты идешь на поводу у своих чувств… Я тебя не понимаю.

Рута помолчала, пытаясь затушить полыхающий в душе огонь. Потом сдержанно сказала:

-          Сейчас я объясню тебе, великий воин. Я не ребенок и не глупышка. Я знаю, какой ты – гордый и любящий лишь бессмертную Войну, а не смертных девчонок, вроде меня. Мне это ведомо, однако же я люблю, вслушайся в это слово, люблю тебя! Забудь про мир вокруг, годы разницы, кто я, кто ты, где будущее, где прошлое… Здесь и сейчас, я готова остаться с тобой. Я – бледная луна, а ты – ярко сияющее солнце. Но разве они не соединяются вместе во время затмений? Смотри – сейчас может быть затмение, которое упадет на другого человека через тысячи лет, если ты позволишь мне сейчас день превратить в ночь.

Боромир колебался. Рута заметила это, подошла к нему и поцеловала.

-          Это – третий раз. Но теперь я не убегаю, я здесь, Боромир, теперь ты понимаешь меня? – шепнула она. Расстояние между ними не превышало и волоска. Боромир глубоко вздохнул, прикрыв глаза, отстранился. Потом снова приблизился и сам поцеловал Руту.

-          Не время сейчас… - тихо сказал он. – Не время, Рута, не время!

Они, будто во сне, вышли и спустились вниз. Лила подала им мечи… Вскоре три конных фигуры растворились в сумерках.

 

-          Ну что, мерзкая эльфийка, будешь писать или нет?! – в очередной раз спрашивал ее Макхдар. Отрицательное качание головой. Удар по лицу. Опять вопрос… Наконец, южанину надоело бить Эарель. Он указал на стопку листов, чернильницу, перо и сказал:

-          Я через час вернусь. Если передо мной не будет письма к Элессару с просьбой о выкупе, ты пожалеешь.

Дверь хлопнула. Снаружи грохнул засов. Эарель бессильно осела на пол. Хлынули слезы, смешивающиеся с кровью. Из окошка донеслось сочувственное чириканье.

-          Воробышек! – замахала на него руками Эарель. – Улетай, пока тебя не поймали, как меня.

Птичка испуганно умолкла и покосилась на эльфа.

-          Ой! – осенило Эарель. – Может, ты отнесешь маленькое послание в Минас-Тирит? В большой город с белой башней. Отдашь его эльфу; он большой, как я, только волосы у него светлые. Отнесешь, воробышек?

Рука уже летала над клочком бумаги (насколько позволяла рана). Эарель торопливо свернула его, выдернула нитку из платья и примотала записку к ножке воробья.

-          Только не попадись под стрелы, воробышек! Лети! Умоляю тебя, найди эльфа. Его зовут Леголас!

Птичка улетела. Эарель облегченно вздохнула. Теперь, если воробей донесет записку, будет хотя бы известно, что она жива… пока что. Они хоть чуточку успокоятся.

Эарель и не заметила, как прошел час. Конечно же, никакого письма Макхдар не обнаружил.

-          Эльфийка! Я предупреждал тебя! – он резко дернул ее за руку. – Вставай! Ты, похоже, до сих пор не поняла, в чьи руки ты попала. Сейчас тебя заставят отрезвиться! Ишту! Сюда!

-          Слушаюсь! – появился стражник.

-          Веди ее к духам земли. Пусть она поймет, что мы не шутим. Да, возможно, мы и не получим выкуп. Но ты отсюда живой не выберешься.

-          Я не боюсь твоих угроз, - Эарель насмешливо посмотрела на Макхдара, стараясь влить в свой взгляд как можно больше презрения, - показывай мне духов земли, ветра, огня, воды, кого угодно! Ты, наверное, не знаешь, что представляют из себя Эльфы. Да, я, возможно, погибну. Но выкуп ты не получишь.

Макхдар озлобленно плюнул под ноги:

-          Уведи ее!

Эарель почувствовала, что идти не может. Но идти надо было, чтобы не показывать свою слабость мальчишке, дорвавшемуся до власти. Он всерьез задумал получить за нее выкуп? Великий Манвэ! Какой глупый, самонадеянный мальчишка! Он полагает, что устоит перед разъяренной Рутой? Даже если этому дивному существу не удастся собрать отряд, она, наверное, в одиночку разнесет по камешкам всю эту жалкую крепость. Рута – поистине чудо из чудес, волей Валар встретившийся ей Сильмарилл, как Эарель уже не раз ей говорила.

Ишту втолкнул ее в узкий коридор и запер сзади дверь. Эарель огляделась. Было темно. Кроме нее – ни души. Она медленно пошла по коридору, постоянно озираясь. Воздух был какой-то затхлый.

Вдруг прямо перед ней выросло что-то огромное, странно рычащее и издающее тот самый запах затхлости. Эарель будто вросла в стену. Мелкими шажками она двигалась мимо чудища, пытаясь не издать ни звука. Внезапно ее пальцы ощутили железные прутья. Эльф обернулась: она прижималась спиной к решетке. За решеткой стоял спокойный Макхдар со сложенными на груди руками. Он бесстрастно наблюдал за Эарель. Вдруг снова раздалось рычание – чудище, наконец, почуяло, где жертва, и приближалось к ней медленно и неумолимо. Эарель в оцепенении смотрела прямо в его голодные желтые глаза, открытую багровую пасть. Она все крепче сжимала решетку, костяшки пальцев побелели.

-          Ну же! – Макхдар не выдержал. – Напишешь Элессару? Скажи «да», и я тебя выпущу!

Эарель лишь плотнее сжала губы. Отвечать ему сейчас было ниже ее достоинства.

К эльфу потянулась восьмипалая когтистая лапа, и Эарель потеряла сознание, упав на плиты возле решетки…

 

Боромир, Рута и Лила, забрав в Дол Амроте книги Куруни, спешили на юг, где, как доложили следопыты, надо было искать Эарель.

-          Это и есть крепость? Тьфу! – презрительно фыркнула Рута, посмотрев на каменное сооружение с невысокими, но массивными воротами.

-          Да, - ответил стоящий рядом Формендил. – Ее конь привел нас сюда. Мы отправили к ним парламентера с предложением сдаться. Парламентер до сих пор не вышел.

-          Они, должно быть, удивлены, что за одним-единственным эльфом пришло столько народу, - предположила хоббитанка.

-          Нет, - возразила Рута, - я думаю, она сообщила им, что она – посланница с Тол Эрессеа. Поэтому они ее и держат как очень дорогого пленника.

-          Если они сейчас не выпустят парламентера, мы начинаем штурм, - сдвинул брови Формендил.

-          Рута, кольчуга на тебе? – осведомился Боромир.

-          Да, мой Капитан, - преувеличенно по-солдатски поклонилась Рута и прищелкнула каблучками.

-          Все равно не лезь вперед… Если хочешь день превратить в ночь, - поколебавшись, добавил Боромир.

-          Начинаем? – Леголас проверил, насколько туго натянута тетива.

-          Начинаем! – взревел Формендил. – Они дорого заплатят!

По его сигналу начался штурм. На стене появились лучники. Воздух засвистел под тучей стрел как с той, так и с другой стороны. Но гондорцев было не остановить. Вскоре бой завязался уже в самой крепости. Боромир стоял чуть на расстоянии и довольно бесцеремонно держал Руту за шиворот, дабы та не присоединилась к сражающимся.

Торжествующий возглас вырвался из груди Лилы:

-          Нашлась!

От ворот бежал солдат в форме охранника Белой Башни с Эарель на руках. Следом, отражая удары смуглых мечников, Леголас. Лила быстро схватила свой лук и бросилась вперед, на помощь принцу. Заметив меткую малышку, нападающие оставили свою затею вновь пленить Эарель и вернулись в крепость – помочь своим. Солдат, наконец, положил эльфа на расстеленный плащ Руты и, отдав честь Боромиру, также поспешил назад. Рута уже перевязывала раны Эарель. Рядом опустился Леголас:

-          Она жива?!

-          Да, мой принц, - еле слышно ответила Эарель.

-          Они ответят за каждую царапину! – глаза Леголаса горели.

-          Нет! – выдохнула Эарель. – Я просто ослабла. Останься, прошу тебя.

-          Конечно, конечно, Эарель, как ты захочешь.

-          Надо отвезти ее в Минас-Келебрин, - решил Боромир, - Рута, Лила, поехали.

-          Я с вами, - Леголас уже бережно помогал Эарель встать.

-          Я не смогу сама ехать, – прошептала эльф.

-          Нет, Финморедель, конечно же! Мы с тобой поедем вдвоем. На сей раз тебе не удастся от меня избавиться, - Леголас усадил на коня перед собой обессилевшую Эарель.

-          Я догоню вас, езжайте, - сказала Лила, - лишь предупрежу Формендила.

-          Хорошо, Лила, - кивнула ей Рута, - только поскорее.

Эарель обвила руками шею Леголаса.

-          Я больше никуда тебя не отпущу, - сказал ей тот, - я чувствовал, что тебя нельзя было отпускать одну в Дол Амрот – и я оказался прав.

-          Простишь ли ты меня, принц Эрин Ласгален?

-          За что?!

-          За то, что я отказалась взять тебя в Дол Амрот. И теперь из-за моей глупости здесь невесть что творится!

-          Не думай об этом, Финморедель. Ты устала, ослабла… Скоро мы приедем в Минас-Келебрин, поговорим обо всем, - голос принца окутывал ее со всех сторон, словно кисейное покрывало, - отдыхай, Эарель…

 

Глава 12. В Минас-Келебрине.

Рута тщетно пыталась отогнать Леголаса от постели Эарель:

-          Она проснется и очень смутится, узнав, что ты, не отходя ни на минуту, сидел подле нее. Пускай она отдыхает.

-          Пусть отдыхает, - согласился эльф, - я же не мешаю. Просто сижу рядом. Я не уверен, Руэ-Рута, что ты позовешь меня тотчас же, как она проснется.

-          И не надо! Я буду ее переодевать, кормить, причесывать…

-          Положим, покормить ее могу и я…

-          Ты – принц Эрин Ласгален! Помни об этом. Ты – не сиделка из Палат Исцеления! Ну, Леголас! Я так не могу! Ты сидишь такой бледный, грустный, будто она умирает.

-          Что ты такое говоришь! Руэ-Рута, я прошу тебя, молчи.

Рута подошла к столу и начала листать один из фолиантов:

-          М-м… все не то… заклятие против бессонницы… против веснушек – ну и ну! Ах, вот… «лечение от переутомления, применяется также после потерь крови»…

-          Бедная Финморедель! – непонятно, к чему это относилось – то ли к тому, что Эарель переутомилась, то ли к тому, что ей придется пить зелье Руты. Последняя, во всяком случае, заявила:

-          Мне Боромир разрешил делать то, что я сочту нужным.

Эарель вдруг потянулась и попыталась сесть на кровати.

-          Что ж ты! Спала бы еще! – сразу подбежала к ней Рута. – Давай, я помогу тебе сесть, раз ты проснулась. Я тебя сейчас кормить буду.

-          Спасибо тебе, Леголас, за то, что ты меня не покинул, - Эарель улыбнулась.

-          Леголас, я прошу тебя – выйди хоть на мгновение, - взмолилась Рута, - она же должна переодеться!

Леголас нехотя подчинился. Рута быстро помогла Эарель снять изорванное платье и надеть новое, светло-синее, из легкой мягкой ткани.

-          Это чье? – удивилась Эарель. Рута потупилась:

-          Ну… вообще мое. Куруни незадолго до смерти подарила. Твою одежду из Минас-Тирита не привезли, а оно лежало с книгами… я и прихватила. Ну, неважно, забудь. Вот: я приказала сварить для тебя суп по рецепту Куруни. Он восстанавливает силы.

Эарель благодарно улыбнулась:

-          Большое спасибо, что ты так обо мне заботишься. Боромир очень много потерял, не встретив тебя раньше.

-          Ну что ты! – Рута покраснела.

Эльф с удовольствием съела суп. Рута собрала грязную посуду и понесла ее на кухню. В дверях она столкнулась с Боромиром:

-          Отчего ты не позовешь служанку? – удивился тот.

-          Я – не Управительница Минас-Келебрина, чтобы так распоряжаться слугами, - скромно опуская ресницы, проговорила Рута. Боромир хмыкнул и вошел в комнату.

-          Как ты чувствуешь себя, Эарель?

-          Хорошо. Рандир, я узнала кое-что очень важное. Возможно, мы сможем найти решение многих загадок, в том числе и странной нечувствительности Бальбо.

-          Мы сможем обсудить это очень скоро, когда ты полностью поправишься. И если это действительно важно, мы вернемся в Минас-Тирит и доложим Арагорну.

Вошли Рута с Леголасом.

-          Ты уже встала. – покачал головой принц.

-          Но я здорова! Макхдар меня просто не кормил, да и содержал не в королевских покоях, вот я и ослабла! – весело сказала Эарель. Леголас подошел к ней и взял из ее рук гребень:

-          Позволь, Финморедель, я причешу тебя. У тебя такие красивые волосы. Приятно их касаться.

-          Почту за честь, мой принц. – Эарель отдала ему коробочку с лентами.

-          Тебе повезло, что ты осталась цела, - заговорил Боромир. – Макхдар молод, но жесток. Южный Гондор много страдал и от него, и от его отца. Отца убили, Макхдар уцелел лишь потому, что его не было с отцом в то время. Его мать тоже была убита. Так докладывали мне разведчики.

-          Разведчики верно докладывали тебе, мой Капитан, - голос Руты дрожал. Она бросила умоляющий взгляд на Эарель, и та продолжила:

-          Да, Боромир, из-за этого меня и похитили. Меня вновь спутали с присутствующей здесь Руэ-Рутой.

-          Это ты? Не верю! – изумленный Боромир смотрел на Руту.

-          Макхдар может подтвердить.

-          Он сбежал, - сообщил Леголас, расчесывая длинные волосы Эарель прядь за прядью, - он сбежал сразу же, как только понял, что его крепость пала. Они там все улепетнули, едва заметили, что мы прорвались к воротам. В итоге – ни одной потери с нашей стороны! У него был роханский конь. С ним было еще трое…

-          Мой Капитан, ты можешь не верить, но это так! – Рута гордо подняла голову. Боромир усмехнулся:

-          Если мне скажут, что это ты ткала Завесу Мелиан, я не удивлюсь.

-          Нет, в Хараде на самом деле была она, - заступилась за Руту Эарель, - Макхдару сказали, что то была высокая девушка с длинными темными волосами… Рута, а они у тебя не такие уж и длинные. Почему?

-          А, пустяки. Это меня тогда за косу схватили, вот я и была вынуждена ее отрезать, чтобы вырваться. Сейчас-то уже отросло…

-          К тому же ее имя знали. Да, они еще знали, что ее книги хранятся где-то в Гондоре, поэтому Макхдар расставил несколько отрядов у разных городов Гондора.

-          Глупости! – заявил Боромир. – Королева Арвен тоже высокая и темноволосая. Да и Макхдар способен отличить Эльфа от Человека…

-          Значит, не способен, раз не сразу определил, кто я. – возразила Эарель.

-          Оставим это на потом! – категорично заявила Рута. – Эарель необходим отдых. Незачем сейчас говорить с ней о Макхдаре!

 

Вечером Эарель уже смогла выйти из комнаты. За огромным столом их было всего пятеро: она с Лилой, Рута, Боромир и Леголас. Прислуживали им два молодых арнорца.

-          Жаль вот лишь, что исчезла моя подвеска, - вздохнула Эарель, ставя на стол кубок.

-          Она не исчезла! – поспешил обрадовать ее Леголас. – Ее привезли нам вместе с обрывком твоего платья. Все это время она была со мной.

Он снял с шеи подвеску на серебряной цепочке и отдал владелице, не сумевшей скрыть восхищения:

-          Как это замечательно! Она очень дорога мне… Я боялась, что ее украли.

-          Ты хотела сказать что-то важное. – раздраженно напомнил Боромир.

-          Ах, да. Я видела там странное существо, которое Макхдар называл духом земли. Рута, что ты можешь об этом сказать?

-          Ну, у каждой из стихий есть свои духи…

-          Например, у воздуха – вейлы, - невпопад подала голос Лила. Рута наградила ее пинком по ноге и продолжила:

-          Духи земли… Эарель, как выглядело твое чудовище?

-          Оно было очень-очень большое. Рычало. Очень гадко пахло. Сколько было лап, я не заметила, но на каждой лапе – восемь пальцев с очень длинными когтями. Желтые глаза – их было, кажется, два, но каждый – размером с Лилу. В пасти – множество мелких зубов. Что это за создание, Рута?

-          Не знаю. Надо посмотреть в книгах Куруни. У нее было описано много чудищ, должно найтись и это.

-          А где ты его видела? – медленно спросил Леголас, вдруг осознав услышанное. Эарель беззаботно отмахнулась.

-          Это меня им пугали, требовали, чтобы я написала Королю просьбу о выкупе.

-          То есть, ты его видела вблизи? – уточнил Леголас. – Вас хотя бы разделяла решетка? Скажи мне правду, Эарель. Я знаю, ты не умеешь лгать, как и все мы, но умолчанием тоже можно обмануть. Скажи, ты была с этим чудищем в одной клетке? Не молчи! Скажи!

-          Была, - не поднимая глаз, ответила Эарель, - и что теперь?

-          Если милостью Валар я еще раз встречу Макхдара, он за все ответит сполна!

-          Леголас! Не надо! Я же цела и невредима!

-          Знаешь ли! – вспыхнула Рута. – Макхдару повезло, что меня Рандир не отпустил в башню. Я бы его догнала и уж всыпала и за разбитый локоть, и за раненую руку, и за то, что ты голодала и вообще за каждую царапину. Поймал ни в чем не повинную эльфийскую посланницу, которая его мамашу ни разу в жизни не видела, не то что не приканчивала, и бьет!

-          Тише, тише, милая Рута. А что было бы, если бы он поймал не меня, а тебя? Лучше и не представлять этого.

-          Конечно же! – Боромира передернуло. – Сначала ты перебила бы половину его воинов, а потом оставшаяся половина добила бы тебя. Харадцы умеют делать так, что жертва сама молит о смерти. Их котлы с кипящей смолой, горящие колья, пронзающие нежное девичье тело – и жертва не рада, что появилась на свет.

-          Словом, Рута, все не так уж плохо, - подвела итог Эарель, - так что, доложим Элессару о духе земли?

-          Да, - кивнул Боромир, - тем более, Рута должна попробовать с помощью своих книг найти способ вернуть Бальбо чувства.

 

 

Глава 13. Палантир и роханская королевна.

По прибытии в Минас-Тирит Эарель первым делом расцеловала Длиннонога:

-          Умница моя! Привел гондорцев, мой мальчик! Ну, дай сюда ушко, я тебе его поцелую. Открой ротик, я тебе что-то вкусное туда положу.

Леголас засмеялся:

-          Я уже хвалил его. И, думаю, не один я наградил твоего коня за преданность.

-          Да, такие редко встречаются.

-          К животным нельзя не питать искреннюю любовь…

-          Да, мой принц, ты прав. Особенно когда они так умны. Мы с Андалом понимаем друг друга без слов.

Длинноног положил морду на плечо хозяйки. Эарель засмеялась:

-          Видишь, он понял, что мы говорим о нем.

-          Ему придется извинить нас, - с улыбкой ответил Леголас, - нам надо идти, Финморедель.

Эарель не верила своему счастью – неужели она действительно пришлась по сердцу принцу Эрин Ласгален? Она бы полностью погрузилась в восхитительный мир, где способны обитать лишь двое, но ей не давала покоя мысль о Руте. Неужели Рута, такая смелая, умная, прекрасная, решительная, неужели она не сможет завоевать Боромира? Она очень повзрослела за эти дни… Как он может называть ее «дайа»? Почему Боромир не понимает Руту?

 

В книгохранилище сидел старичок и удивленно поглядывал на Руту – та углубилась в изучение знаменитого «Хослир», трактата одного известного сказителя прошлого.

Боромир почти сразу нашел ее там:

-          Ты просто книжный червь… Это была похвала. Заходила к Бальбо?

Руэ пропустила колкость:

-          Угу! Все, как я и думала.

-          А как ты думала? – он присел рядом с ней.

-          Что Эарель права. Надо копать в области Стихий. Устранить непорядок и… пару-тройку дураков, которые донимают меня расспросами.

-          Дурак – это, очевидно, я? Ну что ж, пойду, пойду – не буду мешать ученой вороне читать глупые песенки.

-          Иди, иди. А что ты вообще приходил?

-          Ну как же! Пригласить тебя… как это у эльфов? – подышать свежим воздухом… а то ведь мне уезжать надо будет скоро.

Девушка поникла, но сразу нашлась:

-          В честь той радости, что я тебя нескоро еще увижу, пойдем…

 

Рута к обеду не вышла. Эарель не сразу это заметила. Она просто радовалась, что рядом с ней – принц Зеленой Пущи. Они молчали, но взгляды их говорили о многом. Эарель, в конце концов, покраснела и стала смотреть в свою тарелку. Тут-то она и услышала:

-          Финморедель, а где твоя спутница?

-          А разве ее нет здесь, сын Глоина? – Эарель удивленно посмотрела на Гимли, заметив краем глаза, что Боромир нахмурился. – Быть может, Капитан Минас-Келебрина знает, где она?

Конечно же, Боромир все слышал. Со вздохом он сказал:

-          Руэ-Рута занята составлением лекарств и заклятий.

-          Она права, - задумчиво промолвил Элессар, - необходимо использовать все. Но я был вынужден развести руками. Я бессилен исцелить твоего спутника, Эарель.

-          Мне кажется, что причина всего кроется в другом, мой Король, - возразила Эарель, - я считаю, что на свободу вырвалась Стихия Земли.

-          Что?! – все изумленно подняли глаза.

-          Да-да, вы не ослышались. Стихия Земли. Раньше Кольца подавляли ее. А теперь она вырвалась. Посудите сами – откуда на юге взяться влажным подземельям на небольшой глубине? И зачем духи земли стали бы вылезать на поверхность?

-          На какую поверхность? – Арвен вздрогнула. – Какие духи?

-          В харадской крепости неподалеку от Минас-Келебрина, Королева, - ответила Эарель, - я еще не уверена в том, что это именно дух земли, но, полагаю, я окажусь права…

-          Финморедель, может, ты не будешь портить остальным аппетит? – поморщился Боромир.

-          Верно, надо обсудить это в другом месте, - Элессар поднялся. – Идем, Эарель. Ты объяснишь мне все. Рандир, твое присутствие тоже необходимо, раз уж дух земли неподалеку от Минас-Келебрина…

-          Слушаюсь, мой Король! – сказал Боромир. Эарель встала одновременно с ним:

-          Да, мой Король. Я бы и на карте хотела кое-что показать. Нечто любопытное.

Опершись на руку Леголаса, она последовала за Королем и Капитаном.

 

Элессар развернул на столе большую карту Среднеземья. Эарель склонилась над ней:

-          Смотрите! – ее палец указывал место между Горами и Андуином, - мы здесь миновали перевал, когда шли из Имладриса. И здесь Бальбо стало совсем уж худо. Скорее всего, он самый чувствительный из нас в том, что касается Сил Земли. Наверное, именно здесь – скопление этих Сил. Они начинают собираться неподалеку от Хоарвелл – там Бальбо настиг этот загадочный недуг. По дороге к этой точке их становится все больше и больше, поэтому Бальбо все хуже себя чувствовал. Он не умер только потому, что Боромир быстро привез его сюда, где нет такого скопления. Может, если Бальбо вывезти обратно в Шир, он вновь начнет чувствовать? Или же надо рассеять эти силы.

Боромир пожал плечами:

-          Скажи, как, и тогда их можно будет рассеять. Я знаю, как рассеять войско, но какие-то призрачные Силы… Нет!

-          Подожди, - остановил его Элессар, - надо найти какое-то решение. Рано или поздно все это начнет влиять и на нас. Пока не поздно – надо что-то решить.

-          Пойми, Боромир, - заговорил Леголас, - эти чудища способны вырваться, а тот же Макхдар может направить их на нас. И Минас-Келебрин, гордость Соединенного Королевства, Серебряная Башня, твое детище – она падет первой.

Боромир засопел, потом обошел стол и начал изучать карту, что-то бормоча себе под нос. Потом заявил:

-          Надо взять Бальбо и повезти его на юг. Установим, где кончаются места оживления Сил. Столько же будет захвачено с Севера. А на Востоке, так сказать, зараженная местность кончается уже за Зеленой Пущей. Это очень просто подсчитать: сколько захвачено с одной стороны, столько будет и с другой. Вот и все.

-          А я думаю иначе, - бросила Эарель, - и все гораздо хуже. Если бы не было Гор, охваченная скоплением Сил местность образовала бы правильный круг с центром скопления где-то у восточного края Зеленой Пущи. Немедленно надо просить Руту найти что-нибудь в ее книгах. Нужно действовать.

-          Эарель права, - поддержал ее Леголас. – Там нужны не рати, а хитрый ум и заклятия. Но медлить нельзя.

Элессар вздохнул и опустил голову на сплетенные пальцы. Потом встал, подошел к огромному сундуку и открыл замок висящим на груди ключом. Внутри оказался еще один сундучок, поменьше. Элессар вытащил его, поставил на стол и начал двигать деревянные пластинки на крышке. С мягким звоном крышка распахнулась. Эарель ахнула:

-          Палантир!

-          Да, палантир из Ортханка. Вам троим я доверяю, поэтому не боюсь при вас в него глядеть. Но вряд ли палантир покажет что-то важное.

-          Может, он покажет того духа земли? – Леголас быстро окинул взглядом Эарель и поежился.

-          Может быть. – Элессар придвинул кресло и начал вглядываться в гладкую поверхность зрячего камня. Внезапно вспыхнул свет. Эарель отшатнулась и чуть не упала. Леголас успел схватить ее за плечи:

-          Спокойнее! – шепнул он. – Смотри теперь.

Внутри камня появилась маленькая движущаяся картинка: по пустыне скакало несколько всадников. Потом вдруг показалась небольшая крепость с провалом, зияющим вместо ворот.

-          Та самая! – в один голос воскликнули Леголас и Боромир.

Взгляд камня устремился внутрь. Несколько коридоров, попутно показанные комнаты… Вдруг в глубине появились отблески пламени. Возник ужасающий силуэт чудовища, потом его пасть. Эарель спрятала лицо на груди у Леголаса и задрожала. Тот обнял ее и погладил по голове. Мужчины не отрывали завороженного взгляда от палантира – там уже мелькали деревья.

-          Будто по небу летит! – восхитился Леголас. Элессар покачал головой:

-          Все, Эарель, уже можно смотреть. Все в порядке?

-          Прошу прощения, мой Король, - сконфуженно пролепетала Эарель. еще держась за руку Леголаса.

-          Не стоит извиняться, - подбадривающе улыбнулся ей Элессар.

Палантир показывал Андуин, широкий и спокойный. Потом зрячий камень погас.

-          Ну, что теперь? – нетерпеливо спросил Боромир. – Мы толком ничего и не узнали.

-          Теперь дело за Рутой, - Эарель посмотрела на Капитана, - я поговорю с ней. Нам нужна ее помощь.

Даже умалишенному стало бы понятно, что при этом подумал Боромир. Элессар усмехнулся:

-          Напрасно ты ей не доверяешь. Ты не знаешь, на что она способна. Ну что ж, Эарель, поговори с ней. Возьми карту, она может вам понадобиться.

Эарель аккуратно свернула карту и, поклонившись, вышла.

 

Руту надо было как можно раньше известить… Эарель не сомневалась, что та первая побежит устранять скопление, скорее ее еще придется удерживать. И с Тинтариль надо что-то делать… Невовремя Элроир взял ее в жены! Нет, Эарель ни в коем случае не винила Тинтариль – даже наоборот: Тинтариль – истинная хозяйка, Хранительница очага, женщина во всех смыслах. А Эарель не может спокойно жить, мало ей безмятежной семейной жизни. «Говорил отец – жди! Нет, надо ведь все сделать по-своему! И чего я добилась?»

Эльф быстро посвятила Руту во все подробности.

-          Ой! – схватилась за голову девушка, - рядом с Ривенделлом? А как мы об этом сообщим Властителям?

-          Не знаю. Я уже об этом думала. Может, попробуем все провести тайно? Ты чудовище в книге нашла?

-          Нашла. Действительно дух земли. Один из слабейших.

-          А какие тогда сильнейшие? – Эарель стало нехорошо.

-          Он всего лишь «приграничник». Обитает почти на самой поверхности. Только вот – его настоящие размеры, - Рута разжала кулак. На ладони сидело то самое существо, но с мышонка размером.

-          Откуда у тебя это? – Эарель испуганно смотрела на девушку.

-          Подумаешь! Вызвала. Это Макхдар раскормил своего до безобразия… Чем он, интересно, его кормил? Неважно. Так что делать?

-          Ищи в своих книгах, чем укротить Стихию Земли.

-          Куруни не занималась укрощением Стихий.

-          Но духа ведь ты вызвала!

-          Дух – это не Стихия. Я попробую, конечно. Выучу все, что найду.

-          Спасибо. Вся Арда будет благодарна тебе, как Фродо!

-          Нет! Вы все поклянетесь, что никто не узнает, что это сделаю я. Если я это сделаю.

-          Почему? – не поняла Эарель.

-          Я бы вообще предпочла, чтобы об этом не знал никто, кроме Боромира. Геройство не по мне. Я слишком мала для этого. Я ведь действительно «дайа». Как ты думаешь, может, согласиться, чтобы он меня удочерил?

-          Глупая! Зачем?!

-          Я знала, что ты так скажешь, - Рута повеселела, - так вы смотрели в палантир?

-          Да.

-          И как тебе понравилось?

-          Никак. Мне не понравилось. Я, как ни стыдно признаться, испугалась этого духа земли, хотя это было всего лишь изображение.

-          Ты мне дашь совет, Эарель?

-          Не знаю. Еще Гилдор сказал хоббитам, что боится давать советы.

-          Боромир предложил прогуляться сегодня вечером. Пойти?

-          Почему бы и нет? – Эарель улыбнулась. – Я уверена, вы сможете о многом договориться. В Минас-Тирите есть, где гулять.

-          Тогда, раз ты советуешь, я пойду. Слушай! – Рута хихикнула. – Я говорила тебе, что успел сделать Бальбо?

-          Нет, не говорила.

-          Он подружился с Гилфарасом. Представь!

Рута лукаво взглянула на Эарель:

-          А хоббит наш – не промах. Лила, наверное, ему сболтнула про Гилфараса… Конечно, из нас троих лишь ты действительно можешь рассчитывать на ответные чувства. Глупая Лила! Надо же – хоббитанка эльфом увлеклась. И Бальбо наш, желая сделать ей приятное, подал Гилфарасу идею сочинить для Лилы песню. Интересно, Лила уже об этом знает? Она бы обрадовалась.

Эарель улыбнулась. Все в порядке, все как всегда. Страшные Силы Земли вдруг показались бесконечно далекими и неопасными.

 

Смущенная Эарель вновь стояла перед Элессаром и Арвен. Боромир задумчиво разглядывал потолок, опершись на спинку кресла, стоявшего в углу.

-          Рута согласилась. Она уже начала поиски нужных заклятий. Но теперь я усомнилась… Найдутся ли у нее силы сразиться с целой Стихией? Она, конечно, не дитя…

Боромир усмехнулся:

-          Может, она и не дитя, но все равно очень молода. И головка ее сейчас занята другим.

Эарель почувствовала, что краснеет. Элессар покачал головой:

-          Ты плохо разглядел ее, Рандир. Руэ-Рута способна сделать очень многое. Сил ей не занимать. Если уж в двенадцать лет она сумела подчинить своей воле палантир… Да-да, Рандир, не удивляйся.

-          Я об этом не знала! – удивлению Эарель не было предела.

-          Она не любит о себе рассказывать, - напомнила Арвен, - а уж тем более о своих достижениях. Она боится, что ее сочтут хвастуньей.

-          Но как это случилось? – настаивала Эарель, - она же мне не расскажет всего.

-          Мы праздновали очередную годовщину победы над Сауроном, - начала рассказывать Арвен, - приехали и Эомер с Лотириэль, взяв с собой детей: Эльфвинэ, Валивен, Хильдвин и Руэ. Конечно же, детям наскучило сидеть и слушать речи о героях Войны за Кольцо. Рута тихонечко ушла гулять по Башне. Через час хватились – а никто и не видел, куда делась старшая роханская королевна…

-          Тогда она была старшей роханской королевной, - мечтательно произнес Боромир.

-          Она и сейчас старшая роханская королевна, - пожал плечами Элессар, - только она не любит, когда ее так называют. Руте кажется, что ее таким образом пытаются облагодетельствовать, потому что она не роханка по рождению, а она хочет всего добиться сама. По этой же причине она зовет себя «Руэ-Рута, дочь Вивианы», хотя имеет полное право быть «Руэновен, дочерью Эомера». Но Рута – не тот человек, чтобы пользоваться титулом. Эарель, заметила ли ты, как она умна? Ее учили вместе с Валивен, приглашали для них лучших знатоков Квеньи, Синдарина, танцев, истории…

-          А ее брат? – робко спросила Эарель.

-          Он тоже был очень умен. Еще подростком потребовал, чтобы Эомер составил документ, по которому Инхольд – не приемный сын короля, а лишь его подданный, простой рохиррим. – ответил Элессар. – Конечно, он и так не стал бы наследником, но он понимал, что Эльфвинэ рано или поздно начнут мучить ненужные сомнения, может, даже угрызения совести. А повзрослев, Инхольд уехал. И многие считают, что он погиб.

-          Рута верит, что он жив! – вырвалось у Эарель.

-          Это похвально, - рассудила Арвен.

-          Так что с палантиром? – поинтересовался Боромир.

-          Ее нашли в этой комнате, - возобновил свой рассказ Элессар, - она мирно спала с палантиром в руках.

-          А когда она его подчинила своей воле? – нахмурился Боромир.

-          Палантир еще светился, когда я вошел. Он показывал роханские степи. А когда мне понадобилось через несколько месяцев вновь в него заглянуть – палантир мне не подчинился. Он показывал лишь Рохан. Он уже считал Руту новой хозяйкой. С трудом я подчинил его вновь. И с тех пор мало кто знает, где я храню палантир. А случайно наткнуться на него можно, лишь сломав оба замка на сундуках. Но это уже случайностью не назовешь, правда? – улыбнулся Элессар. – Поэтому, Эарель, я уверяю тебя – она справится со Стихией. Лишь не надо ей мешать.

 

Солнце клонилось к закату. Рута с Боромиром шли по аллее. Девушка гадала, о чем же с ней будет говорить Капитан Минас-Келебрина.

-          Рута, скажи мне, ты же до сих пор роханская королевна?

-          Не по рождению. Король Рохана дал мне крышу над головой и лучших учителей. Я вправе звать себя его дочерью, но я не хочу. Я боюсь, что кто-нибудь укажет мне на мое неясное происхождение. И потом – что за роханская королевна с темными волосами!

-          Но теперь, когда ты прославила свое имя, король Эомер сможет гордиться тобой. Ты с чистой совестью можешь зваться его дочерью.

-          Я не прославила свое имя, Капитан.

-          Ну, прославишь. Сражаясь со Стихией Земли.

-          Я не хочу, чтобы об этом все знали.

-          Как? Ты не хочешь, чтобы о тебе слагали баллады?!

-          Нет. Я хочу простого женского счастья.

Боромир удовлетворенно улыбнулся:

-          Я пригласил тебя погулять, чтобы обсудить именно эту тему. Ты уже взрослая, тебе замуж пора, не так ли?

-          Так, мой Капитан, - Рута затаила дыхание. Неужели?…

-          Я подыскал тебе достойного роханской королевны мужа. Это сын правителя Дэйла. Ты довольна?

-          Крайне! – Рута резко отвернулась. Ее фигурка как-то сжалась.

-          Ты что, снова плачешь?! – Боромир рассерженно схватил ее за плечи и повернул к себе. Цветы из прически Руты выпали, и волосы мягким каскадом опустились на плечи. Любое мужское сердце забилось бы от этого чуть сильнее, но Боромир был не таков: - Глупая девчонка! Ее замуж выдать хотят за хорошего паренька, а она ревет, будто ее на казнь ведут.

-          Лучше на казнь! – выкрикнула Рута. – Отпусти меня сейчас же, папенька!

Последнее слово будто хлестнуло Боромира. Он удивленно посмотрел на девушку и опустил руки:

-          Ты не понимаешь, что я о тебе забочусь?

-          Не надо обо мне так заботиться! Это ты ничего не понимаешь, хотя я уже тысячу раз объясняла. Да у тебя просто сердце окаменело! Я не пойду ни за какого сына правителя Дэйла, я люблю только тебя! Сколько раз я должна это повторять? Сколько?!

Рута подскочила к нему и выхватила из его ножен кинжал.

-          На, возьми, убей меня прямо сейчас! Если ты до сих пор не понял, что я тебя люблю, может, тебе стоит полечиться от глухоты, воин?! Ну, что ты медлишь? Ты струсил? Ну, убей меня! Сразу станет легче, вот увидишь!

Боромир забрал оружие и вложил его обратно в ножны:

-          Мы поговорим с тобой, когда ты перестанешь вскипать от каждого моего слова.

-          Нет! Мы поговорим, когда ты перестанешь говорить слова, от которых я вскипаю! Понятно?! Неужели я такая уродливая?!

-          Ты не уродливая, Рута. Ты очень красивая. Просто… - Боромир запнулся. Называть Руту ребенком ему уже не хотелось, так как тогда терял смысл весь разговор о юноше из Дэйла.

-          Боромир, - горячо зашептала Рута. – Перед тобой я совсем другая. Ты заставляешь меня делать такое, что я никогда бы не сделала ни перед кем другим. Я готова присягнуть тебе на верность, как рыцарь, только не отсылай меня от себя! Хочешь, я стану на колени?

-          Подожди, Рута, - он поморщился, пытаясь поднять ее, так как Рута не замедлила провести свое предложение в жизнь, - запачкаешь ведь платье!

-          Ты что, о платье думаешь? Боромир, нельзя быть таким черствым! Я могу раздеться, если хочешь.

-          Нет, не надо! – поспешно сказал Боромир. – Ты что, с ума сошла? Ну что нам с тобой делать? Ты обезумела.

-          Вполне может быть! А вот тебя такое не ждет. Ты не способен безумствовать, потому что ты камень! Говорящая скала. И ничто тебя не касается.

-          Радость моя, вот ты и осознала, что мы с тобой - разные люди.

-          Но я не могу без тебя!

-          До встречи со мной могла ведь, - заметил Боромир. Рута часто задышала, широко открытые глаза, не моргая, смотрели на воина. Боромир почувствовал некоторое раскаяние. Он протянул руку, чтобы убрать волосы с лица Руты, может, даже приласкать ее, попросить прощения… Но Рута поймала его руку и… укусила. Потом подхватила подол и стремительно убежала.

 

Молнией промчавшись по коридорам, она влетела в свою комнату, заперла дверь и дала волю слезам:

-          Я ненавижу его! Ненавижу! – твердила она, всхлипывая. – С самого первого дня… нашей встречи… он заставляет меня плакать… Ненавижу! Зачем он это делает?!

Рута почти с отвращением сорвала с себя нарядное платье и швырнула в угол.

-          Проклятый гондорец!

Следом полетели башмачки.

-          Почему он такой?!

Рута опустилась на пол перед дверью, вытирая глаза рукавом нижней рубашки. Ее колотило, в ушах до сих пор звенело: «ты обезумела! Ты обезумела… обезумела»

-          Почему? Почему желание быть счастливой – безумство?!

За дверью послышались шаги и обеспокоенный голос Эарель:

-          Рута, открой.

Рута замерла.

-          Открой! Я знаю, что ты здесь. Открой мне.

В замке чем-то завозились. Ключ щелкнул и повернулся.

-          Рута, ты что, на полу сидишь, дверь подпираешь? А ну встань!

-          Я не нуждаюсь в ничьих советах! – крикнула Рута.

-          Бесспорно. Встань и отойди. Пусти меня.

-          Не пущу!

-          Я одна, пусти. Рута, я прошу тебя.

Девушка нехотя встала и только сейчас ощутила, как же она замерзла. Эарель, войдя, укоризненно посмотрела на нее:

-          Босиком! В тоненькой рубашке! На камне! Одевайся либо ложись в постель. Право же, нужно быть разумнее…

-          Надоели! Все вы мне надоели, разум вам подавай! Тебе хорошо, Леголас тебя ни за кого постороннего замуж выдать не пытается.

-          А Боромир тебя пытается? – изумилась Эарель.

-          Пытается! Жаждет, скажи лучше!

-          И за кого? – эльф подобрала платье и протянула его Руте.

-          За сына правителя Дэйла, - сумрачно объявила девушка, одеваясь. – Скажи вот, Эарель, зачем он это все делает?

-          Ничего я тебе не скажу. Снова плакать начнешь. И ты его любишь, несмотря на все это?